Протоиерей Евгений Старцев: с бурятским народом у нас общие судьбы

06 марта 2024

Настоятель Харлампиевского храма протоиерей Евгений Старцев поделился своим взглядом на историю взаимоотношений русских с бурятским народом.

Евгений Старцев также рассказал о съемках документального фильма «Брат ты мне. Фильм второй». 

- Почему бурятский народ до сих пор не развернулся в сторону Монголии, а остался с русскими? Каковы риски такого разворота?

- Этнически, конечно, бурятский народ ближе к монголам. Но история вносит свои коррективы. По Айгунскому договору 1858 года Россия размежевалась с Китаем по реке Кяхта. С того времени буряты, которые прежде спокойно кочевали из Бурятии в Монголию и обратно, утратили такую возможность. Естественно, их жизнь, культура, религия развивалась в отрыве от Монголии. Историческая реальность такова. Это практически две ветви одного народа, они тяготеют друг к другу, ищут общее, тем более, что значительная часть из вероучения общая - философия буддизма. Они не смогут от этого отказаться в полной мере никогда. 

Но мы должны понимать, что дрейф Бурятии в сторону Монголии может иметь для России серьёзные последствия, если принять во внимание недавний приезд Папы Римского в Монголию.

- У каждого народа есть своё предназначение в мировой истории. У русского народа сегодня - это миссия христианская, православная. Скажите, буряты – это тот народ, среди которого мы проповедуем или уже тот народ, который часть нас и проповедует вместе с нами?

- Я думаю, что буряты в значительной части уже стали «с нами», стали частью нас. Они уже воюют вместе с нами за нашу общую землю. Они добровольно вошли в состав нашей страны и теперь разделяют с нами все судьбы, беды, несчастья, которые мы переживаем. Может быть, пора прекратить говорить, что мы ведём проповедь в их среде. Нам бы просто быть уже «успешными» в общей среде с ними. 

У Империи была задача - объединить народы. Конечно, предполагалось, что со временем народы будут крещены, но задачи такой не ставилось. Важно сохранение баланса в этих отношениях.

- Сначала буряты учат русский язык, а потом русские - бурятский или наоборот?

- К сожалению, мы русские совершенно не интересуемся бурятским языком. Но это наша обязанность, если мы занимаем и складываем с ними одно пространство. Если мы хотим сохранить их идентичность, если хотим, чтобы они остались теми, кто они есть, с их любовью к родному языку, истории, культуре, мы должны позаботиться, чтобы они сберегли свою идентичность и язык.

Фильм, который мы снимаем, рассчитан не столько на жителей Иркутской области, сколько на всё нашу большую страну. Фильм обращён ко мне самому, я себе задаю вопросы - брат ты мне или не брат? Ты, может, с этим не согласен, но я-то чувствую, что ты мне брат.

На всемирном Русском народном соборе было уместно говорить об этом, потому что я говорил в данном контексте о принципе соборности, принципе, на котором когда-то строилось наше государство, и неплохо было бы ему и сегодня так строиться.

Кино на войне

- Как себя чувствует человек, который снимает кино в зоне боевых действий? Он не испытывает «неудобство», что все заняты реальным делом, а он лишь наблюдатель? 

- Никто не играет. Никто ничего не изображает. Мы просто стараемся, располагая доверием тех, кто нас допускает до этих съёмок, с их личным деятельным участием раскрыть тему. Никто не говорит ничего лишнего. Герой выступает от своего лица - мы задаём вопросы, он отвечает. Это документальный фильм, ничего «игрового» в нём нет.

- Кому такой фильм нужен больше - бурятам или русским?

- Снимается фильм от лица русского человека. Это важно. Русский человек предлагает диалог буряту в одном танке, называет его братом…

Возрастное ограничение: 16+

В наших соцсетях всё самое интересное!