Валерий Попов: нормальный ход в удавшуюся жизнь
24 июня 2015
20 июня, в рамках литературных вечеров «Этим летом в Иркутске», в драматическом театра прошел вечер питерского писателя Валерия Попова.
Валерия Попова я когда-то, в конце 70-х - начале 80-х, нежно любил. Книжку «Нормальный ход» в голубом, кажется, переплете даже перечитывал много раз - написано было превосходно, очень смешно, легко, самоиронично. Здорово, одним словом! И еще одну его книжку купил – «Жизнь удалась». Правда, сейчас к полкам подошел – нет ни одной, давно уже куда-то делись.
Вечер В.Попова был в рамках известных высокодуховных литературных вечеров, и это слегка напрягало. Я в прошлом году на паре этих вечеров побывал, и это оказалось серьезной нагрузкой на мозги и нервы: так пробрало общей атмосферой какого-то немного замогильного торжества духовности, что потом долго отходил. За то время, что я перестал следить за его литературой, Попов, кажется, поднялся по чиновно-литературной линии: он давно уже председатель питерского Союза писателей России, глава питерского Пен-клуба и т.д. Но все равно – он ведь когда-то был первоклассный писатель, и очень интересно было посмотреть на то, что с ним стало.
Валерий Попов наших ожиданий совершенно не обманул. 75-летний крепкий старик, он оказался, конечно, неважным выступальщиком, совершенно не умеющим гладко, по накатанной, шпарить правильные речи про литературу. Но в его немного корявой и сбивчивой речи и во всем его облике все-таки было, на мой вкус, больше литературы, чем в гладкоречии ведущего (писателя Е.Водолазкина) или, скажем, в речах ведущего прошлых вечеров критика В.Курбатова. Который в прошлом году, виртуозно формулируя, помнится, все время, буквально в каждой фразе норовил всплакнуть о судьбах русского слова и русской культуры и вообще превращал вечера, которые вел, в какое-то подобие богослужения.
Попов немного сбивчиво, но увлеченно рассказывал о случаях из своей жизни, старался уворачиваться, как мог, от традиционных для этих вечеров однообразных вопросов публики, уже содержащих в себе правильный ответ. Как письменных («не пора ли запретить маты в кино и в книгах», «не приносит ли «Гарри Поттер» вред» и так далее), так и устных («вот вы сказали в интервью, что у нас сейчас вся поэзия «бродская» - а как же Ярослав Смеляков?»). Но – надо отдать ему должное, вопросы не комментировал, а просто тут же начинал говорить что-то свое по этой примерно теме.
В молодости он входил в компанию (в литературном, да и в человеческом смысле) Довлатова, Бродского и других. Как и Довлатов, Валерий Попов был писателем, сделавшим свою жизнь материалом для своей литературы. Этот на первый взгляд довольно легкий путь на самом деле требует от писателя довольно серьезного растворения в своем «литературном двойнике» и немаленьких жертв. И рассуждения о том, чем должен жертвовать писатель ради того, чтобы «рвануть» («а Довлатов рванул, конечно, дальше меня,» - признался Попов) – были, наверное, самыми интересными в его рассказе. «Повару не обязательно вариться в супе, но писатель - должен в своем супе, в своей литературе сварить хотя бы руку!» – вот об этом, как он признался, он думает постоянно. И где эта мера, и чем стоит пожертвовать ради того, чтобы «рвануть» - слышать рассуждения об этом от человека, чей приятель Довлатов и пожертвовал, и рванул, и чей второй приятель, Бродский, хапнул аж Нобелевку - слушать это было невероятно интересно.
Особенно о Бродском. Было видно, конечно, что Попов, человек отнюдь не злой, а вполне добродушный, Бродскому все-таки завидует. «Он <Бродский> был хитрец и карьерист, сделал себе на западе карьеру, практически выбил себе Нобелевскую премию, но это ничего, это можно, - вон Бунин тоже писал какой-то там шведской принцессе,» - эти рассуждения, хоть и были приправлены непритворным добродушием, все-таки выдавали немалую ревность. Чувствовалось, что это его больная тема, а сейчас, когда у него время подведения итогов - может, уже и главная. «Про вот этот «писательский рывок» я все время думаю,» - повторил Попов несколько раз. Отчасти таким подведением итогов, стала его книга о Довлатове в серии ЖЗЛ, как пишут, довольно пристрастная и говорящая о самом Попове не меньше, чем о Довлатове. Это можно понять: представляю, что означало для Попова получить, например, «премию имени Довлатова «за лучший рассказ».
Все его разговоры о собственных житейских неудачах и неурядицах, ставших основной его отличной прозы – мне показалось, падали на вечере как в пустоту. Сложившийся формат этих встреч предполагал выслушивание от писателя обеспокоенных речей «про культуру», а не новелл о том, из какого сора растет его литература, как его било током, как он бил стекла, ухаживал за замужними дамами и рекомендовал молодым писателям не ночевать дома. Опасений «за культуру» Попов, когда его об этом спросили, конечно, никаких не высказал: как и полагается оптимисту, он сказал, что верит, что все будет отлично. И публика, мне показалось, его не поняла: а зачем же его позвали тогда, если он считает, что культура не в опасности? Мне вообще к концу вечера стало казаться, что мы, возможно, были одни из очень немногих в зале, кто читал его старые вещи, - никто из спрашивающих не спросил ни о какой его книге, все вопросы были самыми общими, «обо всем». Единственный вопрос, который его обрадовал - был вопрос, какой сорт зерновой культуры вывел его отец, об отце он рассказывал в начале вечера.
Чувствовалось, что он, конечно, уже очень глубоко в прошлом (его рассуждения о западе - даже учитывающие опыт его поездок - все были очень советские). Но все-таки он написал те свои старые веселые и ироничные вещи, которые я так любил. Теперь его приятели молодых лет («Попов, ты изменился только в диаметре!» - сказал ему Бродский, обнимая при встрече, перед которой Попов очень волновался), его «рванувшие» друзья и конкуренты Довлатов и Бродский - уже в могилах, а их книги - у меня на полке. А книг Попова там уже нет - попали под чистку библиотеки когда-то давно. А сам он - жив, и даже доехал до Иркутска. Здесь к его приезду издали его книжку, и он приехал, чтобы выступить, ответить на десяток достаточно далеких от его литературного дела вопросов - и напомнить нам, как мы когда-то в юности бегали по магазинам и радостно покупали его книги. А потом как-то перестали.
...В начале третьего часа вечера ведущий Е.Водолазкин развернул и огласил очередную серьезную записочку: «Что значит для вас семья?» Попов улыбнулся, замялся, начал похохатывать, готовясь опять уклониться от ожидаемого ответа, прикрыться шуткой... Силы мои на этом кончились, и я ушел.
Было немного жаль и того времени, когда он писал свои ранние и лучшие, видимо, вещи, и его самого - он и сейчас производит впечатление настоящего, живого мужика.
Но вот - как-то не «рванул», по его собственному выражению.
Наверное, просто чем-то не пожертвовал.
Автор: Владимир Демчиков
Возрастное ограничение: 16+
В наших соцсетях всё самое интересное!
