Сергей Шмидт в кулуарах "Города"

09 октября 2022

Публицист, радиоведущий Сергей Шмидт вспоминает свое телевизионное прошлое на телекомпании "Город".

Двадцать лет назад в Иркутске начала работать телекомпания "Город".

Сегодня о своей работе на телекомпании вспоминает Сергей Шмидт. Полный текст публикуется на портале "Иркутские кулуары".

Все девяностые, да и в самом начале нулевых у меня не было никаких отношений с иркутскими СМИ. Что называется, не складывалось. Попробую вспомнить все свои медийные достижения "переходной эпохи". Я опубликовал четыре текста про иркутских "поющих поэтов" (О. Медведев, Р. Гаврилин, Р. Бажин, К. Погодин) в газете "Шарманка", была такая "музыкальная" газета в середине девяностых.

Выходил мой текст про легендарную "Сибскану" в глянцевом "Байкал-ленде", за который я получил самый большой гонорар в своей жизни (половину отправил на счет партии Эдуарда Лимонова, этого достаточно знать, чтобы понять моё отношение к тому, что творилось в России в девяностые).

Когда умер Руслан Бажин, один из самых значимых друзей в моей жизни и герой публикации в "Шарманке", телекомпания АИСТ записала мои рассуждения о нём и его творчестве. Еще разок я побывал в ИГТРК (ездил туда, где телевышка) в программе ныне давно уехавшего из Иркутска Андрея Микулина, мы были там с Олесей, девочкой-школьницей из Лицея ИГУ, разговаривали про школу. Это всё.

Вспомнил, был еще один почти курьёзный случай. Какой-то иркутский телеканал делал на улицах блиц-опрос, любят ли люди поэзию, могут ли прочитать на память какое-нибудь стихотворение. Я прочитал пару четверостиший из Бродского и с ними попал в иркутский телеэкран прямо с улицы.

За эти десять-двенадцать лет я один раз приятелю из медийной среды намекнул, что мог бы писать что-нибудь. Намёк не сработал, а как-либо навязывать себя, проситься-напрашиваться не в моих правилах, поэтому я вообще перестал о чём-либо таком думать.

При этом среди моих знакомых принято считать, что моё попадание в иркутские СМИ в качестве колумниста или комментатора связано с тем, что заведенный мною в 2004 году "живой журнал" за пару лет приобрел некоторую известность, и медийщики обратили на меня внимание. Это, наверное, справедливо для отдельных СМИ, но ради одной только справедливости факта хочу зафиксировать, что мои комментарии в программе Андрея Фомина "В кулуарах", как и само предложение Андрея попробовать себя в качестве автора выпусков программы "Во-первых" вообще никак не связаны с ЖЖ.

Да и случилось моё сотрудничество с телекомпанией "Город" до того, как я стал "блогером-тысячником". По словам Андрея, ему посоветовал брать у меня комментарии для программы его коллега Юрий Дорохов. Юра младше меня, учился на истфаке. Увы, не могу вспомнить, довелось ли мне у него преподавать, кажется, нет.

В мире очень многое, почти всё построено на таких рекомендациях по принципу "кто кого знает, кто к кому хорошо относится". Уже потом, когда я начал сотрудничать с "Городом", я тоже старался рекомендовать интересных людей телекомпании. Так один из ярчайших ведущих прямых эфиров "Города" Вадим Титов появился на "Городе" именно по моей рекомендации.

Врезался в память отличный эпизод как раз с первым моим комментарием для программы Андрея Фомина. Снимали на родном для меня историческом факультете. Оператор с камерой залез на стол. Началась съемка. И тут открылась дверь, появился заведующий кафедрой профессор Новиков, который, во-первых, был изумлен тем, что на столе стоит мужик с камерой, во-вторых, тем, что Андрей решительным жестом указал ему немедленно выйти вон (с кафедры, которую он возглавлял) и не мешать. Геннадий Никифорович Новиков – человек с одним из самых сложных характеров, что я вообще видел в жизни – предпочел не спорить с неведомыми ему наглыми телевизионщиками и (!) удалился.

А в конце лета 2005 года Андрей Фомин предложил мне попробовать себя в качестве ведущего программы "Во-первых" - пятиминутной, раз в неделю. Записали пилотный выпуск для самой компании. Меня ожидала большая учебная нагрузка в осеннем семестре того года, поэтому я сразу сказал Андрею, что не смогу осенью, но с 2006 года был бы готов приступить к полноценной работе. Тогда Андрей предложил мне записывать короткие ролики для программ "Во-первых", которые будет делать он. Андрей склонен к тому, чтобы вставлять в программы разных ролевых персонажей, он придумал мне роль мастера так называемого "ассоциативного прогнозирования", которая очень мне понравилась. Я снимался в кресле-качалке, на открытом воздухе (даже в морозы), в совершенно "остапбендеровском" шарфе вокруг шеи, который без дела валялся у меня дома.

Программа представляла собой реакцию на какое-то свежее событие, а я делился историческими ассоциациями с намеком на то, что дальнейшее течение событий может повторить развитие аналогичных событий из прошлого. Не видел какие-либо аналоги этой идеи Фомина, рад, что поучаствовал в чем-то уникальном, в дальнейшем рекомендовав на эту роль своего старого товарища и коллегу Дмитрия Козлова.

Один из сеансов "ассоциативного прогнозирования" оказался бесспорной удачей. Когда стало ясно, что Говорин не получит из рук президента третьего губернаторского срока, и Андрей Фомин, разумеется, делал про это "Во-первых", я рассказал о первых секретарях иркутского обкома КПСС, которые, потеряв должность, отправлялись послами в Монголию. И когда в 2005 году стало известно, что Говорин тоже уезжает в Монголию послом, уже я делал выпуск "Во-первых" как ведущий (это, кстати, был мой первый выпуск в таком качестве) и не преминул вставить в программу себя, благодаря чему возник смешной постмодернистский эффект, и нагло заявить о полном методологическом торжестве метода ассоциативного прогнозирования над метом анализа сливов и утечек. До сих пор считаю свой "первый блин" самым удачным выпуском, в котором я был ведущим.

Весь 2006 год и половину 2007 года раз в неделю, по-моему, в четверг, я делал "Во-первых". В другие дни программу делали Светлана Переломова, Александр Комаров, Антон Баталин. Нередко выходил сам мэтр Андрей Фомин, ставший к тому времени директором компании. Негативных воспоминаний об этом периоде в моей жизни не осталось вообще.

Фомин и его команда вполне приняли модель "четырех элементов", которую я годами отрабатывал на разных своих внеуниверситетских публичных выступлениях. 1. Информация. 2. Анализ. 3. Ирония – для того, чтобы снизить возможно ложную серьезность анализа. 4. Легкое морализаторство – для того, чтобы нейтрализовать несерьезность иронии серьезностью, не переборщив с оной. Все свои программы я разыгрывал по этим четырем нотам. Пяти минут вполне хватало.

Меня принудили избавиться от преподавательской велеречивости. Меня научили убивать в себе в зародыше лирические отступления. Научили говорить без деепричастных оборотов и сложноподчиненных предложений, иначе зритель не уследит за течением твоей речи. И самое главное - научили помнить, что никто из зрителей, в отличие от студентов, не обязан совершать какие-то усилия над собой, чтобы понять, что я хочу сказать...

Замечу, что СМИ без редакционной политики не бывает. Если кто-то из журналистов будет рассказывать вам о том, что СМИ, в котором он работает, "можно всё", можете смело делать вывод, что вас держат за идиота, которому можно навешать лапши на уши. Я противник цензуры, но я уважаю редакционную политику и считаю, что это правильная позиция. Тем более времена, когда всякий недовольный редакционной политикой, но желающий высказаться для публики, не может жаловаться, что его лишили таких возможностей – он всегда имеет возможность сделать СМИ из собственного аккаунта в социальных сетях и устанавливать там любые правила. В телекомпании "Город" было правило - проявлять комплиментарность к мэрии. Во всем остальном были допустимы какие угодно вольности, включая верхушку "вертикали власти".

Помнится, я сделал выпуск с креативными сарказмами в адрес Путина и потом тогдашний оппозиционер, ныне пламенеющий антипутинский революционер-эмигрант, звонил мне и полчаса восхищался, как здорово я облажал Путина. Я таких славословий в свой адрес, да ещё по поводу Путина, ни до, ни после больше не слышал. Хотя, конечно, времена тогда были другие. В этом году, например, запись программы со мной для городского радио в эфир уже не вышла. При том что уровень и объект сарказмов остались теми же самыми, что и в 2007 году.

Отдельным удовольствием для меня во времена работы на "Городе" стал опыт командной работы. Я пришел туда абсолютным индивидуалистом, человеком с многолетним преподавательским опытом, построенном на том, что совершенно никто не поможет тебе добиться внимания аудитории и каких-то образовательных результатов. Все имели значение. И ведущий, и редактор (Светлана Переломова, Александр Комаров), и оператор, и замечательная Оксана Богданова, которая делала репортажи с обсуждаемых в программе событий и "лайфики", очень важные в каждом выпуске. Мне до сих пор кажется, что мало кто умел так работать на улице, как она – не просто в Иркутске, а вообще в стране.

Это была настоящая радость. Она возникала потому, что я чувствовал, как менялся. Это волшебное ощущение, когда ты вечером возвращаешься после дня, проведенного за выпуском программы, с ощущением того, что ты теперь не такой, каким был утром. Я и преподавательскую работу всегда любил именно за это, но выяснилось, что медийная работа удовлетворяет потребность в самоизменении еще более эффективно.

Почему я сработался с командой "Города"? Я бы так описал эти принципы: медийный продукт должен создаваться по правилам, по которым создаются произведения искусства. Да, с соблюдением всех канонов профессиональной журналистики, но по правилам художественного творчества. Это, разумеется, близко к тому, что делал на телевидении Леонид Парфенов и его ученики, но парфёновский принцип это все-таки "инфотейнмент" - информация как развлечение. Да, это эстетское развлечение, предполагающее продвинутого развлекающегося, но все-таки развлечение. То, что делал и делает Фомин, что и я пытался делать в 2005-2007 годах в его команде, было все-таки ближе к искусству, а не развлечению.

Интересные перемены произошли с тем, что я работал на "Городе", в моей обыденной жизни. Никакой "звездой" я не стал, но продавщицы на рынке – а я ядерный клиент Центрального рынка – иногда узнавали меня. Правда, не помню, чтобы делали скидки. Узнавали кондукторы в трамваях, хотя тоже не предлагали проехать бесплатно. Парочка городских сумасшедших, встретив на улице, грузила своими идеями, то умоляя, то требуя отразить эти идеи в передачах. В частности рассказать, как Ленин продал Россию американцам за какое-то фальшивое золото.

Ну и среди давних знакомых, которых не видел годами, стало принято говорить: "Только по телевизору тебя и видим". Одна дама даже рассказывала, что муж ревновал, ибо она прерывала все дела, услышав, что я чего-то начал вещать в телевизоре. Строгие активистки подъезда цветущего пенсионного возраста, которые помнили меня совсем юным, стали относиться ко мне серьёзнее и даже перешли на вы.

Ну и последнее – самое смешное. Телекомпании "Город" уже пятнадцать лет, как не существуют, а некоторые знакомые, встретив, спрашивают: "Ты на "Городе"-то еще передачу ведешь?".

Фото из архива телекомпании: Геннадий Зюганов с журналистами "Города".

Возрастное ограничение: 16+

В наших соцсетях всё самое интересное!