Якутская ссылка Юрия Орлова
28 сентября 2020
Сегодня скончался физик, диссидент, основатель Московской Хельсинской группы Юрий Орлов. Ему было 96 лет.
Многие считают, что Орлов пришел в правозащитное движение в 1973 году во время травли академика Андрея Сахарова, с которым Орлов уже был к тому времени хорошо знаком. Но еще в 1956 году Орлов чуть было не лишился карьеры ученого из–за своего выступления на партийном собрании, посвященном обсуждению доклада Хрущева на ХХ съезде КПСС. Тогда он публично назвал Сталина и Берию «убийцами, стоявшими у власти» и выдвинул требование «демократии на основе социализма». Его исключили из партии, а вскоре выгнали из Института теоретической и экспериментальной физики, где он работал. Орлову на шестнадцать лет пришлось уехать в Ереван, куда его позвал директор тамошнего физического института Артем Алиханьян. Потом полгода работы в Новосибирске, в Институте ядерной физики Сибирского отделения Академии наук СССР, и возвращение в Москву. Ненадолго.
Старшего научного сотрудника Института земного магнетизма, ионосферы и распространения радиоволн АН СССР уволили за поддержку Сахарова. А после появления статьи «О причинах интеллектуального отставания СССР» стало понятно, что страна потеряла ученого, а приобрела борца за ценности и права граждан. Вскоре его арестовали и посадили на долгие семь лет. В июле 1983 года австрийский канцлер Бруно Крайский просил генсека Юрия Андропова освободить Орлова и отпустить в Австрию. Андропов на письмо-просьбу не ответил.
А затем начались три года сибирской ссылки в селе Кобяй Якутской АССР. Тогда председателем сельсовета был Николай Полятинский. Позднее он вспоминал: «Очень часто приезжали из КГБ во главе с председателем республиканского управления Симоном Анастатовым, проверяли, что делает Юрий Орлов, с кем дружит, о чем разговаривает, организовывали слежку. Юрий Федорович особенно близко общался с семьей Петровых. Петр Иванович работал тогда экономистом совхоза, Нина Ивановна была учительницей в школе. Они жили по соседству, поэтому часто виделись, ходили друг к другу в гости. По этому поводу Петровы получали много нареканий и предупреждений от органов КГБ. Юрий Орлов получал по почте письма, посылки и бандероли, которые выдавались ему только после тщательной проверки и цензуры. В общем, старались создать как можно тяжелые условия изоляции. К Юрию Федоровичу приезжали родственники и друзья ученые. Я, как председатель сельсовета, часто с ним сталкивался и старался по мере своих возможностей облегчить условия его пребывания. Юрий Федорович предложил прочитать лекции по физике для выпускников школы, но в этом ему было категорически отказано. Под свою личную ответственность я обязал работников почты выдавать Юрию Орлову посылки, бандероли и корреспонденцию без проволочки. К сожалению, к нему стали приставать местные хулиганы, но эти правонарушения были жестко пресечены мною при помощи милиции. Как человек Орлов к себе очень располагал своим добродушием, уважительным отношением к людям, скромностью. После эмиграции в США он дал интервью в журнале «Огонек», где с благодарностью и добрыми словами вспоминал о Кобяе и его жителях».
Егор Елизаров был тогда председателем районного потребительского общества. Он вспоминал, что сначала Орлова хотели поселить в Ойун-Охтахе, что в 40 км от села. Там была база РайПО, постоянных жителей всего двое или трое. Но из-за боязни оставить диссидента без постоянного присмотра решили поселить в самом Кобяе. Тогда Орлову еще не было шестидесяти, и он должен был работать, чтобы его не привлекли к уголовной ответственности за тунеядство. Он сразу начал искать работу, предлагал свои услуги, говорил, что ученый и может выполнить любую интеллектуальную работу. Естественно, работы для него в то время в Кобяе не было, а все руководители предприятий получили предписание о том, чтобы не брать ссыльного на любую канцелярскую работу. В то время ПМК Сангарского «Сельстроя» строил 16-тиквартирный дом, туда Орлов пошел сторожем. Он боялся, что «органы» могут специально подстроить пожар или что-нибудь еще, чтобы отправить его в тюрьму. В августе 1984 года, в тот же день, когда ему исполнилось 60 лет, Юрий Орлов уволился с работы. Жил он сначала в квартире, смежной с аэровокзалом, затем переехал в дом руководителя участка «Ленагаз» Тамары Алексеевны Никкарь. Орлов был человеком небольшого роста, с густыми седеющими кудрявыми волосами.
Варвара Николаевна Кузьмина, близко знавшая Юрия Орлова, вспоминает, когда он разговаривал, всегда смотрел собеседнику в глаза и очень внимательно слушал: «Брал у нас книги-переводы якутских писателей и словари. Помню, один раз он меня просил кое-что объяснить и показал только что изданный словарь. В словаре были мне незнакомые термины про космос, про какие-то волны, звуки. Я удивилась, что словарь был русско-якутский, отпечатанный в Якутске, видимо, у него была очень хорошая связь с нашими учеными. Он был очень интересным собеседником, мы с ним говорили о писателях, иногда спорили. Он любил Цветаеву, Пастернака, Ахматову, цитировал их стихи. Помню, я только-только посеяла семена на огороде, а у него на завалинке уже появились первые листочки салата, кинзы, сельдерея, петрушки, еще каких-то съедобных трав. Юрий Федорович получал посылки из Германии, Франции, Англии, Америки и часто нас угощал. Так мы впервые в жизни попробовали курагу, белый шоколад, казенаки, сухие супы в кубиках. А наша семья тайком от людей угощала его дичью, рыбой. Мой муж тогда работал в «Сельхозхимии» инженером, несколько раз «доставал» из конторы писчую бумагу для Юрия Федоровича. Однажды меня вызвали в сельсовет. Помню, там были человек из КГБ, секретарь парткома, председатель сельсовета. Там со мной серьезно поговорили и назначили агитатором. Я была коммунистом и начальником агитзоны, поэтому не имела право отказаться. Я должна была приглашать Юрия Федоровича на собрания и «агитировать». Он меня слушал молча, на выборы депутатов Верховного Совета не хотел идти, но все же пошел, а позднее как-то сказал: «Варвара Николаевна, хожу на собрания, пошел на избирательный пункт, чтобы не ругали вас, только из уважения. Зачем мне ходить на собрания, где говорите по-якутски, все равно ничего не понимаю. Какой толк, какая польза вам от депутата в Верховный Совет с четырехклассным образованием?» Юрий Федорович не раз предлагал свою услугу готовить моих дочерей для поступления в вуз по физике, даже говорил, что у него в Москве пустует квартира, а в Новосибирске живет его сын в огромной квартире, что если будет проблема с жилплощадью, он может помочь. Я, конечно, не приняла его предложения. К нему приезжали жена, сын, его ученик - ученый, друзья. Это были очень культурные, высокообразованные люди. Юрий Федорович позвал нас на чай. Мы отнесли жареные караси. Караси им так понравились, сказали, что еще не ели такой вкусной рыбы. Сидели допоздна, говорили о якутских обычаях, языке, природе. Меня не интересовали политические убеждения Юрия Орлова, мне нравились в нем культура общения, эрудиция, трудолюбие. С именем Орлова в моей памяти остались только светлые воспоминания».
Орлов во время пребывания в ссылке сдружился с семьей Петровых. Вот что вспоминает Нина Ивановна Петрова: «Юрий Федорович жил напротив нашего дома. Сначала разговаривали только по надобности, он приходил к нам о чем-нибудь спросить или узнать. Незаметно сблизились. С моим Петром быстро нашли общий язык. Юрий Федорович просил рассказать о делах совхоза, об организации и оплате труда. А темой нашего разговора была наша родина (я родом из Крыма), наши близкие, детство, молодость. Юрий Федорович был очень хорошим собеседником. Он без дела никогда не сидел, был очень трудолюбивым. Весной раньше нас засевал семена зелени, садил помидоры, огурцы, правда, рассаду и семена давала ему я. Научился у Петра ставить силки, ловить рыбу корчагой. Мы вместе ходили в лес по грибы и ягоды. В лесу его все интересовало: деревья, цветы, травы, все спрашивал, как они растут, в каких местах, их лечебные свойства. Несколько раз приезжал человек из КГБ. Наша семья попала под наблюдение, и Петра каждый раз вызывали и предупреждали. Позже наш сосед нам рассказал, что он поймал по радио «Голос Америки», и услышал интервью Юрия Фёдоровича, где говорил о Кобяе. Он говорил, что в школе бедных детей учат с утра до вечера, до обеда одни учителя, после обеда другие, но всё равно у детей знаний не прибавляется, что ему детей было очень жалко. А учителей во время отпусков заставляют работать в летних лагерях труда и ещё плюс на сенокосе. Жителей села против их воли заставляют ходить на субботники. Каждому члену семьи, включая детей, дают норму по безвозмездной заготовке сена для совхоза. Он сказал, что в селе Кобяй, где он отбывал ссылку, нарушаются элементарные права человека. Несмотря на добрый характер, Юрий Федорович был человеком волевым, не жаловался на свою судьбу, никого ни в чем не винил, стойко переносил все трудности на чужбине. Мы никогда не состояли в партии, не интересовались политикой».
В октябре 1986 года, в воскресенье на Кобяйский аэропорт приземлился АН-2. Прилетевшие работники КГБ взяли из склада райпо ящики для тары, и, упаковав вещи, улетели, забрав с собой и Орлова. Вскоре мир узнал, что 5 октября 1986 года, накануне встречи Михаила Горбачева и Рональда Рейгана в Рейкьявике, в обмен на арестованного в США советского разведчика Юрий Орлов был выслан в США и лишен советского гражданства.
В те годы он принимал активное участие в защите советских политзаключенных, создании Московской Хельсинской группы и был избран ее почетным председателем. С конца 80-х регулярно приезжал в Россию, параллельно преподавал в Корнельском университете (штат Нью-Йорк). В 2006 году Юрий Орлов стал первым награждённым премией Андрея Сахарова, учреждённой Американским физическим обществом за заслуги учёных в вопросах защиты прав человека.
Использованы материалы Сайыны Максимовой из открытых источников
На фото: Юрий Орлов в 1984 году в якутской ссылке
Возрастное ограничение: 16+
В наших соцсетях всё самое интересное!
