Театр и жизнь Владимира Шагина

03 февраля 2019

В Год российского театра «Глагол» готовит несколько интересных проектов для своих читателей, в том числе, связанных с историями людей, всю жизнь посвятивших театру. Сегодня с разрешения членов семьи мы публикуем отрывок из первой главы книги «Владимир Шагин. Театр и жизнь». Книга вышла в 2014 года, а ее создателями выступили Евгения, Леонид и Андрей Шагины, а также Татьяна Мезенцева. Сборник воспоминаний состоит из четырех глав, и первая из них написана от лица самого Владимира Константиновича.

«Здравствуйте!» - это было, наверное, любимое слово Шагина.

С него он начинал свой рабочий день, когда с утра звонил в министерство   культуры и финансовое управление: «Здравствуйте! Моя фамилия Шагин.  Звоню пожелать вам доброго здоровья и напомнить, что есть у нас в Иркутске  музыкальный театр имени Загурского, который вас очень любит и всегда ждет в гости!».

Первый тост, который произносил Шагин за столом, был тоже коротким и емким: «Ну, здравствуйте!»

Он всегда сам выходил на сцену на гастролях приветствовать зрителя и говорил: «Здравствуйте!»

Когда после гастролей начинался новый театральный сезон, он тоже  выходил на родную сцену и говорил: «Здравствуй, Иркутск!»

Итак, дорогие читатели, здравствуйте!

- Владимир Константинович, помните ли вы, как впервые оказались в театре?                                  

– Еще в раннем детстве я попал в музыкальный театр, там проводились новогодние представления. Театр располагался тогда в старинном здании на улице Ленина и казался мне похожим на дворец. А закулисную театральную жизнь я увидел, учась в пятом классе. В советские времена школьников привлекали помогать почтальонам,   разносить телеграммы. Дали такое поручение и мне, доверив доставить телеграмму в театр музыкальной комедии актеру Николаю Каширскому (замечательный простак, автор знаменитой музыкальной комедии «Огни сибирские»). Чтобы передать послание адресату, я зашел в театр не как обычно, с парадного крыльца, а со служебного входа. Пришел на вахту, и там мне сообщили, что актер Каширский уволился и уехал в Москву. Я был огорчен, не удалось передать телеграмму, но зато увидел внутреннюю жизнь театра...

В школьные годы я, честно признаться, чаще посещал драматический театр. Мы жили на улице 5-й Армии. И у наших соседей была домработница, которая к тому же подрабатывала билетером в драмтеатре. Она пропускала нас с братом на спектакли бесплатно. Позже, став студентами, мы ходили в театр уже не на представления, а на танцы, которые там организовывались.

- Кем были ваши родители?

- Отец - военным, а мама - учительницей. Но после приезда в Иркутск отец демобилизовался, и родители стали работать на железной дороге.

- И как в семье железнодорожников появился музыкальный руководитель?

- Мой отец был удивительным человеком. Не зная нотной грамоты, он умел играть практически на всех инструментах. У нас дома имелись пианино, баян, гитара, балалайка. Может, это повлияло. А может - мой постоянный интерес к художественной самодеятельности, которой я занимался и в школе, и в техникуме, и во время службы в армии. Даже появлялись мысли уйти на профессиональную сцену. Служить я начал в посёлке Серышево, что неподалёку от города Белогорска, знаменитого своим военным аэродромом.

Со студенческой скамьи и в армии главным моим  увлечением была художественная самодеятельность.  Я  пел, читал стихи, вёл программы, даже по Благовещенскому телевидению как-то пришлось выступать. Однажды нас  пригласили с концертом в подшефный колхоз, а по его окончании, как и положено, начались танцы, игры, организовывать которые  у меня хорошо получалось. Не успели мы вернуться в часть, директор школы этого посёлка попросила направить меня к ребятишкам – помочь подготовиться к смотру художественной самодеятельности, а председатель колхоза попросил заодно и новогодние ёлки провести. В качестве Деда Мороза поздравлял я  тогда с Новым годом ребят в детском саду, доярок на ферме, служащих конторы, механизаторов. Всё село с мешком подарков обошёл.

Не успела закончиться зима, наступило лето, и опять просьба – направить  меня  старшим вожатым в пионерский лагерь. Командир дал согласие. Поехал я туда пораньше, чтобы подготовить помещения и территорию к приёму детей. Весёлым и радостным было это лето службы. С детьми мы  быстро нашли  контакт, проблем с проведением утренних линеек, вечерних танцев и костров почти не было.

Затем я  стал инструктором по политработе, а вскоре  меня перевели  на службу в Благовещенск. Здесь начальник стал мне советовать поступать в военное училище. Такой оборот событий меня  никак не устраивал, о военной карьере я  не мечтал, поэтому согласился  лишь на  сверхурочную службу, благо,  корпус к тому времени переводили в Иркутск.

В родном городе я  начал активно сотрудничать с отделом массовых мероприятий обкома комсомола, а после демобилизации стал его инструктором. Работал с творческими союзами и театрами. В то время как раз организовывалась конференция «Молодость. Творчество. Современность», в которой одним из первых лауреатов был драматург Александр Вампилов. Постоянные встречи, конференции, семинары, фестивали, командировки.

Возглавить работу по концертной деятельности филармонии мне  предложил начальник управления культуры Александр Козлов. В начале 70-х годов это был мощный коллектив, который в год давал около шести тысяч концертов; не было уголка, где не выступали бы филармонические артисты. Я тогда  сумел организовать  гастрольную деятельность известных артистов в нашу область. Тогда приглашать звёзд было сложнее, чем сегодня. Артисты-кумиры соглашались приехать только за достойный гонорар. В советское время одно выступление молодого исполнителя оценивалось в 9 рублей, «народные» и «лауреаты» получали по 47. Приходилось ежедневно по пять концертов организовывать. Правда, почти никто, за исключением Иосифа Кобзона, такого темпа не выдерживал. На Тихом океане он,  как начинал петь с утра на одном из кораблей, так поздним вечером и заканчивал на пятом по счёту.

– Когда театр стал для вас не просто культурным увлечением, а работой?

– По-настоящему плотно с театром я соприкоснулся, когда работал в иркутской филармонии  и с некоторой завистью отмечал, насколько большим успехом у зрителя пользуются спектакли, нежели концерты симфонической музыки. Конечно, были исполнители, которые  собирали полные залы, но заполучить их в Иркутск было не так-то просто. Существовала система планирования концертной деятельности: чтобы пригласить одного востребованного исполнителя, такого, как Кобзон, нужно было взять дополнительно определенное количество концертов мало известных пианистов, скрипачей и т.п. Работая в филармонии, я часто бывал на спектаклях в музыкальном театре, стоял у пульта помощника режиссера. Познакомился с директором театра, замечательным Николаем Загурским. Он меня заманивал пойти работать в музкомедию. Я же отвечал, что никогда не променяю филармонию на театр, куда ходят не за искусством, а смотреть на хорошеньких балерин.

Но так сложилась судьба, что в конце 1989 года мне позвонил директор музыкального театра Дмитрий Валентинович Скоробегов, он искал англо-русский словарь - страшный дефицит по тем временам. Я, поскольку имел связи на книжной базе, купил словарь и принес Скоробегову. Театр тогда переезжал из старого здания в новое, и Дмитрий Валентинович искал себе заместителя, который бы курировал вопросы, связанные с переездом. Я принял предложение о работе, и вскоре мне пришлось вникать в массу театральных проблем - от поиска материалов для костюмов до организации гастролей. Замом Скоробегова я проработал вплоть до 1998 года, а потом стал его преемником на посту директора.

– Вы верите в предначертанность судьбы или считаете, что человек сам кузнец своего счастья?

– Думаю, судьба и рок существуют. Я в этом убедился, когда в 1970-х годах работал в филармонии. К нам на гастроли приехал ансамбль «Джигиты ритма». Они выступили в Братске, потом в Усть-Илимске. И администратор предложил не задерживаться в Усть-Илимске, а на автобусе сразу после концерта вернуться в Братск. Водитель уговаривал не пускаться ночью в дорогу, поспать и выехать с утра. Но администратор настоял на своем. Артисты сели в автобус и всю дорогу разговаривали с водителем, чтоб тот не заснул. Подъезжая к городу, они увидели огни, успокоились и замолчали. Усталый водитель задремал, и автобус свалился в кювет. Многих пассажиров покалечило. Только один из артистов этого коллектива не пострадал, так как из Усть-Илимска его забрали на своей машине друзья. Неделю пострадавшие провели в больнице в Братске. Наконец, когда состояние пациентов стабилизировалось, ансамбль в полном составе поехал в аэропорт. На одном из крутых поворотов автобус вылетел с трассы. И никто из пассажиров не пострадал,  кроме того  парня, который до этого отделился от коллектива и с друзьями уезжал из Усть-Илимска... Он разбился насмерть. За телом прилетела мать, и она рассказала, что гибель сына в автомобильной катастрофе ей давно предсказала цыганка.

После такого свидетельства я верю в судьбу и в то, что существуют события, которые мы не можем изменить.

- Что для Вас стало «школой руководителя»?                     

– Когда я начинал работать в филармонии, мне как-то сказали, что никто не станет учить меня работать, но можно ознакомиться с опытом наиболее передовых руководителей. И я поехал в Омск, в филармонию, которую возглавлял тогда легендарный Юрий Львович Юровский. Сидел у него в кабинете, наблюдал, как он беседует с артистами, договаривается о гастролях. Аналогично я постигал ремесло директора театра, наблюдал за стилем руководства Скоробегова, присутствовал с ним на репетициях. Я благодарен случаю за то, что он меня в нужный момент сводил с нужными людьми, которые становились моими наставниками.

- Вы совмещаете должность директора театра с должностью его художественного руководителя. Часто вмешиваетесь в творческий процесс?   

– Стараюсь не злоупотреблять своими полномочиями. Но в конечном итоге за успех или провал спектакля отвечаю я. Поэтому всегда знакомлюсь со сценарием, порой советую режиссеру, кого из артистов на  какую роль лучше утвердить, так как знаю вокальные и артистические данные нашей труппы. Например, когда ставился «Скрипач на крыше», то с режиссером Владимиром Подгородинским мы договорились, что главную роль будет исполнять Владимир Яковлев. И вышло стопроцентное попадание. Он блестяще играет Тевье-молочника, пожалуй, это его самая сильная и серьезная его роль.

Продолжение следует.

Фото из семейного архива

Возрастное ограничение: 16+

В наших соцсетях всё самое интересное!
Ссылка на telegram Ссылка на vk
Читайте также