Священный остров Ольхон

09 апреля 2023

Крупнейший озёрный остров России (730 км²) и второй по величине в мире после канадского Мануталина на озере Гурон (2766 км²), для бурят он священная обитель 13 богов родной земли.

Для всех прочих народов - важнейшая достопримечательность Байкала.

На карте поистине бездонной для туриста Иркутской области есть Ольхонский район, территория которого в 1923-37 годах принадлежала Бурятии. Вот только входят в него и Тажеранская степь с Бугульдейкой, и карниз Приморского хребта к северу от инфернально-ветреной Сармы, и тайга по горам на много километров. На сам священный остров приходится лишь 5% площади и 20% населения района, а центром Приольхонья служит вполне себе материковый и безмерно заурядный посёлок Еланцы в полусотне километров от Ольхонских ворот на Иркутск.

У острова своя столица - Хужир (1,3 тыс. жителей) на берегу Малого моря, примерно на полпути от Ольхонских ворот до Хобоя. Основанный в 1930-х годах, он изначально заселялся русскими со всей страны, коих позже дополнили ещё и депортированные литовцы: коренных островитян, бурят эхиритского племени, в начале ХХ века почти всех забрала эпидемия проказы. Буряты, конечно, живут на Ольхоне и ныне, водят «буханки», готовят буузы и продают сувениры, однако на улицах Хужира они меньшинство, да и по-русски говорят в большинстве своём без акцента.

Распад СССР принёс сюда не только нищету, но и темноту: на Маломорском рыбзаводе сгорела единственная на весь остров электростанция. Со светом от генераторов, непомерными ценами на всё, оторванностью от мира и преобладанием натурального хозяйства (рыбалки) Ольхон тех лет представлял собой странный филиал Крайнего Севера: я, конечно, не могу не вспомнить Вайгач - тоже олимп, но не бурятский, а ненецкий. Всё изменил 2005 год, когда под Ольхонским воротами, с использованием немецких и французских технологий, проложили донный электрокабель, которому сарма не страшна. Дальше оставалось чуть отладить работу переправы и сделать её бесплатной для всех, а под боком ещё и Китай преуспел: с конца 2000-х годов лицо Хужира определяет в первую очередь туризм.

Но туризм - странный: на всём острове не увидишь асфальта, больших красивых автобусов, фастфудниц или отелей крупных сетей. Осенний Хужир напомнил мне декорации города-призрака в старых вестернах, а летний Хужир - ни дать ни взять дауншифтерский курорт где-то в азиатской или африканской глухомани. Дело в том, что не спроста жители Приольхонья в шутку называют свой район Резервацией: главная сила здесь - Прибайкальский национальный парк, в 2019 запросто посадивший районного главу за то, что посмел без их ведома заасфальтировать дорогу. Мечта начальников нацпарка в одном из самых туристических углов страны - вообще избавиться тут от постоянного населения и дорог, чтобы никто не мешал забирать себе все деньги от туризма. И если людей нельзя выселить, то можно попробовать их выжить: на юристов ПНП полагается не меньше, чем на егерей.

Жизнь на Ольхоне своеобразна: с одной стороны, любой дом, а уж тем более турбаза при доме, тут может внезапно оказаться нелегальным самостроем, но с другой стороны, нацпарк не пускает сюда крупный капитал. Максимум - мелких предпринимателей из Иркутска да очарованных высокими вибрациями волонтёров со всей страны. Как божество, порой он карает островитян, но надёжно хранит от чужаков их благополучие.

Вокруг туризма крутится и вся здешняя жизнь, а год делится на три сезона: лето, февраль-март и всё остальное. В это остальное можно рыбку половить, пошабашить где-нибудь или в отпуск съездить на материк, другие же два сезона - страда. С той разницей, что летом выходят в байкальские волны прогулочные суда и моторные лодки, зимой выкатываются на лёд «хивусы» и собачьи упряжки, а буханки и джипы снуют по грунтовым и ледовым дорогам круглый год.

Дешевле всего переночевать на Ольхоне можно, как ни странно, летом, когда открывается множество кемпингов из кизяка и палок, готовых по требованию суда самоликвидироваться в одну ночь. В несезон 9/10 турбаз на Хужире закрыты, но оставшиеся - пусты, и с хозяевами уместен торг. Зима же в этом плане - самое неудачное время: открыты только капитальные гостиницы, но цены в них - под высокий сезон.

Шаманка - один из символов Байкала, в поверьях бурят именно он слыл местом встречи людей и богов. На подходах к мысу стоят высокие сэргэ (коновязи небесных коней) для 13 хатов (владык), а Шаманку с её парой утёсов (42 и 30м) стережёт пятно в виде дракона, грозно вскидывающегося из волн. Священная зона, где нельзя было находиться женщинам и тем, у кого недавно в роду кто-то умер, простиралась на 2 километра вокруг, но и теперь Шаманка отделена от суеты Хужира пространством незастроенных лугов. Вплотную к ней приближаться дозволялось и вовсе только шаманам, а на туристов, что лазают в сквозную пещерку под правой скалой, набожные буряты и поныне смотрят как на самоубийц. В стороне от ледового парка, у священной скалы, стоит одинокий ледяной идол, в который туристы повадились вмораживать монетки.

Обязательный элемент культурной программы Ольхона - это экскурсии на север острова. По особому заказу и за «совсем другие деньги» туристов возят туда «хивусы» и вездеходы, но базовый транспорт Ольхона - простая серая «буханка». Глухих мест с бездорожьем и без автосервисов в России много, «буханки» в том или ином качестве встречаются везде, однако лишь зимой мне рассказали о причинах их столь тотального господства на Ольхоне. Всё очень просто: джип весит порядка трёх тонн, а буханка при той же проходимости - без малого 2 тонны. И стало быть, на льду её навигация дольше на пару недель...

На буханках и сами местные катаются по своим делам, а в высокий сезон эти серые машинки образуют в туристических местах самые натуральные лежбища. Экскурсии тут поставлены на поток, места на них бронируются через любую гостиницу (по крайней мере, если держат её местные) и парочку офисов в центре Хужира, и разница лишь в том, что в несезон от мыса к мысу будут смещаться одна за другой 3-4 машины, а в сезон - скапливаться целое стадо машин.

Полный текст читайте здесь. Фото автора.