Подвела их «Молодость»…

25 января 2022

Корешов, наверное, мог бы стать большим и интересным писателем, но его судьба стала повторением судьбы его отца: в 1941 году он ушел на фронт в составе морской пехоты и погиб в мае 1943 года в бою под Ростовом-на-Дону.

«Глагол» продолжает еженедельные публикации обзоров иркутского историка и журналиста Владимира Скращука о редких книжных изданиях, многие из которых сохранились в Иркутске в единственном экземпляре.

Молодость. Литературно-художественный альманах молодых писателей Восточной Сибири. Иркутск, Восточносибирское краевое издательство,1936. 172 с.

Хочется поздравить всех читателей нашей колонки: кажется, на бескрайних просторах интернета нашлось иркутское издание, о котором в самом Иркутске не осталось никаких свидетельств. Во всяком случае, в каталогах областной библиотеки им. И. И. Молчанова-Сибирского альманах «Молодость» не значится.

К сожалению, и в самом альманахе о его участниках и редакторах нет никаких дельных сведений. Вступительная до того кратка, что ее можно привести полностью: «От редакции. Авторы альманаха «Молодость» - молодые, начинающие писатели Восточно-Сибирского края. Тракторист зерносовхоза, работники редакций районных газет, красноармейцы, студенты вузов - вот люди, чьи произведения объединены в этой книге.

Каждый из этих авторов имеет свои творческие особенности, каждый из них по-своему подходит к выбранной теме, к ее разработке, но всех их роднит одно чувство, чувство искренней горячей любви к нашей великой родине, страстное желание, в стихе, в рассказе показать нашу радостную, счастливую жизнь, показать образ нового человека. В произведениях, помещенных в альманахе, часто еще чувствуется неопытная рука.

Авторам предстоит огромная работа над собой. Первые шаги, сделанные ими, должны еще сильнее укрепить желание бороться за овладение высотами литературного мастерства. Краевое издательство и правление Союза советских писателей Восточно-Сибирского края, выпуская этот сборник, преследуют две цели: во-первых, подвести некоторый итог работы по выращиванию новых писательских кадров в крае и
показать творчество этих молодых писателей читательской массе и, во-вторых, ускорить разрешение вопроса об их дальнейшей учебе, учебе, которая помогла бы им встать на столбовую дорогу великой советской литературы».

Физкульт, как говорится, привет. В книге собраны более сорока рассказов и стихов, а кто есть кто – поди угадай. Первыми, видимо в силу более высокой оценки редактором произведений, помещены рассказы Г. Корешова. И это без всяких сомнений Георгий Александрович Корешов, поэт и прозаик, которому в год выхода альманаха было 23 года.

Корешов, как установили его биографы, родился в 1913 году во Владивостоке в семье кадрового офицера, служившего на острове Русский. В 1915 году отец погиб на фронте. Георгий с матерью остались во Владивостоке, где мальчик окончил школу и переменил множество профессий – от разносчика газет до корреспондента газеты «Красное знамя».

Первые его рассказы были напечатаны в журнале «Будущая Сибирь», издававшемся в Иркутске с 1931 года. Упоминается в его биографии и альманах «Молодость», но без даты и места издания.

Корешов опубликовал в альманахе два рассказа с претензией на звание некого дальневосточного Джека Лондона. В первом герой – молодой партизан, который отстреливается от наступающих японцев, и оставляет для себя последний патрон. Однако в запале боя он тратит этот патрон на командира японского отряда, а чтобы не попасть в плен – бросается со скалы. Во втором рассказе главный герой старый кореец, шкипер рыболовного парусного судна, которое должно доставить детали двигателя на дальний
промысел. Судно не может выйти из порта, потому что за волноломом шторм, и ему может помочь экипаж моторного катера. Однако моряки отказываются, пока старый капитан не начинает обвинять их в трусости. Прием сработал: моряки заводят двигатель, выводят судно в открытое море и старый капитан кричит их командиру: «Ты больше не трус! Ты большой комсомолец!». Как было сказано в фильме «День выборов», «ради этой фразы все и писалось».

Рассказ «Дружба» И. Рослого можно было подписать именем Корешова – и наоборот, вряд ли кто-то уловил бы подмену. Надо сказать, что вся проза в альманахе написана как будто одной рукой – настолько она ровная, лишенная авторского своеобразия, каких-либо ярких приемов или даже специфических словечек. Вспомним авторов того времени, хотя бы Булгакова, Бабеля, Ильфа и Петрова – авторский стиль каждого узнается с первого абзаца. Здесь же все настолько стерильно и ровно, что отличаются только сюжеты. Есть два варианта объяснения такого феномена: либо тексты прошли мощную редакторскую обработку, либо все они подражали кому-то, кого считали идеалом писателя.

Второй вариант предпочтительнее, поскольку точно в такой же ровной манере писали автор «Зеленого фургона» Александр Козачинский (он и был чуть постарше авторов альманаха) и автор «Тачанки с юга» Александр Варшавер.

Рассказ Рослого сюжетно прост: где-то на Дальнем Востоке пограничник и колхозник едут из райцентра куда-то в приграничный район, по дороге на них нападают «белобандиты, японские шпионы» и пограничника пытаются увезти живым в Китай. Колхозник, который в годы Гражданской войны партизанил против белых, каким-то чудом ускользнул и преследует напавших, а когда подворачивается удобный случай – нападает сам. Один из бандитов оказывается ему знаком: это его односельчанин, который в свое время (с десяток лет назад) едва не зарубил его в бою. Хэппи-энд – пограничник и колхозник берут бандита в плен и везут на заставу. Измени в тексте Аргунь на Вуоксу, а японцев на финнов – то же самое, без особых правок, можно было напечатать в газете «Советское Поморье».

Рассказ А. Стрекаловского «Друг или враг» - история похитрее, хотя начинается почти также, как предыдущий: Дальний Восток, пограничная застава, но пока еще не полноценного отряда пограничных войск ОГПУ/НКВД, а партизанского отряда. На заставу выходит японец в гражданской одежде, который ни слова не говорит и не понимает по-русски. На его счастье в отряде оказался партизанский комбат из бывших австрийских пленных, который говорит по-английски. Он и объясняет партизанам, что японец – почти свой, член американского профсоюза Industrial Workers of the World.

Сейчас идеологию профсоюза оценивают как синдикалистскую и отчасти анархическую, но по тем временам действительно – почти коммунист. Завершает рассказ сцена, достойная пера Пелевина. В партизанской деревне проходит митинг, на котором японский синдикалист произносит речь на английском языке перед мадьярами, австрийцами, русскими партизанами и амурскими казаками; слушатели не понимают ни слова, включая и часто звучащие, но не наполненные никаким реальным содержанием «пролетаришен, империализм, Интернациональ». Все в едином порыве готовы к дальнейшей борьбе за
мировую революцию. Точка.

Два рассказа Е.Селивановой из мирного, уже послереволюционного быта, из жизни студентов, рабочих и (сюрприз) работников Отдела рабочего снабжения выделяются на общем фоне неожиданными сюжетами и тонким подходом к описанию отношений между мужчиной и женщиной. Не такого, наверное, можно было ждать от советской прозы времен первых пятилеток. К тому же именно у Селивановой нашлось, наконец, то, чего так не хватало в этом альманахе – забытая сегодня, но важная в то время деталь: героине одного из рассказов после замужества желают не чего-нибудь идейно-советского, а «двухтысячного пособия на седьмого ребенка». С седьмым ребенком, понятное дело, женщине некогда будет думать о производственных рекордах – семья на первом месте, без вариантов. Ничего в этих рассказах нет идеологического, есть жизнь, с ее бытовыми проблемами, конфликтами на работе, дружбой и враждой.

Несколько авторов манят читателя полу-знакомыми фамилиями, однако полной уверенности в совпадении известного поэта или прозаика с авторами «Молодости» нет. И. Урманов – возможно, это Константин Урманов, который примерно в эти же годы жил в Новосибирске и широко публиковался, в том числе и в Иркутске? М. Огневский – вполне может быть, что это Леонид Огневский, сотрудник газет «Восточно-Сибирский комсомолец», «Восточно-Сибирская правда», который с 1937 года и жить переехал в Иркутск. Увы, не удалось найти никаких совпадений с фамилиями Торганский (автор неплохого рассказа из жизни золотоискателей), Миньков и таких распространенных как Федоров. Писателей Н. Новгородовых даже несколько, но один умер в 1924 году, другой родился в 1945-м, третий пишет, откровенно говоря, полную чушь в стиле «Македонского разбили Русы». И не иначе как на Амазонке…

Самая большая загадка альманаха – почему ж он не сохранился ни в библиотеках, ни в биографиях писателей Иркутска? Первое вполне допустимое объяснение – недостаточное рвение на идеологическом фронте. На первый взгляд все правильно: вот тебе партизаны, вот злые белобандиты и японские милитаристы, вот хороший пролетарский интернационализм, вот стихи про комсомол и даже цитата из Сталина «Любой вид труда в СССР превращается в дело чести, дело славы, дело доблести и геройства» над стихами про кавалериста – отличника ухода за конем. На первый взгляд, все в порядке. Но если
вспомнить, что книга выходит в 1936 году, то маловато получается в ней борьбы с троцкизмом и вредителями, редко упоминаются отвратительные кулаки и старые «спецы» из Промпартии, а коммунистическая партия если и упомянута – то вскользь, без ударного акцента на ее руководящей роли. Если приглядеться внимательнее, то «повесть о полярной рации» «На одной волне» И. Рождественского посвящена Петру Поликарповичу Петрову – в то время члену правления Восточно-Сибирского отделения Союза писателей, а с 9 апреля 1937 года – уже и подследственному в тюрьме НКВД.

Кстати сказать, шкипер из рассказа Корешова – кореец, а до массовой депортации корейцев с Дальнего Востока в Казахстан в августе 1937 года оставалось уже меньше 11 месяцев. Их давно подозревали в шпионаже в пользу Японии, хотя в годы Гражданской войны корейцы больше поддерживали красных, да и в самой Корее с оккупантами воевали с начала века. Но где-то в кабинетах руководителей НКВД и ЦК ВКП(б) уже с 1927 года готовились к возможному переселению…

На мысль о репрессиях наводит и фамилия Н. Устиновича - автора рассказа «Вторая молодость», завершающего сборник. Если все верно, и это именно Николай Станиславович Устинович, то в 1937 году он был арестован за «контрреволюционную деятельность», хотя происходил из крестьян, работал на стройке в Хабаровском крае и успешно публиковал рассказы и очерки уже с 19 лет. В 1933 году местное издательство даже выпустило сборник рассказов «Листопад», а через четыре года за этот самый
«Листопад», описывающий раскулачивание, его и арестовали. Редкий случай: всего через пять лет по ходатайству заключенного дело пересмотрели и Устиновича освободили. После войны он стал автором нескольких книг (суммарный тираж превысил миллион экземпляров) и четыре года, до самой смерти в 1962 году, возглавлял Красноярское отделение СП СССР.

Всего одна книга, и как минимум три трагических судьбы: Корешов погиб в 1943-м, Петров умер лагере в 1941 году, Устинович стал инвалидом. Для подписанного в печать в октябре 1936 года имен двух репрессированных (как минимум двух, про остальных мы просто пока ничего не знаем) писателей было более чем достаточно, чтобы неплохой в целом альманах изъяли из библиотек и вычеркнули все упоминания из трудов литературоведов. Хорошо, что интернет помнит больше, чем люди.

Владимир Скращук, для Глагола

Возрастное ограничение: 16+

В наших соцсетях всё самое интересное!