Владимир Демчиков: Борис Борисович Гребенщиков и немножко картофельного пюре

01 марта 2016

28 февраля 2016 года в иркутском клубе-ресторане «Дикая лошадь» выступил с «Аквариумом» Борис Гребенщиков.

Легендарный харекришна российского рока, немного взъерошенный и пышнобородый, отыграл прекрасный концерт длиной в три с лишним часа (с крошечным четырехминутным перерывом перед бисом), поцеловался на сцене с десятком прекрасных дам, прорвавшихся к нему с букетами сквозь зону еды и жизненного успеха, был тих и умиротворен и даже забойные номера исполнял с осторожным рычанием льва, берущего опытом, а не прытью.

В этот раз публика, пришедшая по входным билетам, не была допущена на второй этаж: вдоль балкона второго этажа теперь стояли столики. Поэтому все стояли на первом этаже: в танцпартере, у стойки бара и по бокам, где было хуже слышно, лучше видно, но зато мощно пахло картофельным пюре. Клуб был заполнен под завязку, несмотря на то, что накануне концерта обычный входной билет стоил уже 2500 рублей. Народу собралось уйма – но это с учетом закрытого второго этажа и того, что среди зрителей не было как минимум 10-15 человек моих знакомых, которые были на прошлом концерте.

Концерт прошел прекрасно. «Аквариум» был в отличной форме, и хотя музыканты на медленных и тихих вещах немного засыпали, а на всевозможных регги и рок-н-роллах, наоборот, просыпались и растаращивались – в целом все звучало очень внятно. Правда, самому Гребенщикову зачем-то сильно убавили голосовой микрофон, в результате его речи между песнями были слышны лишь наполовину, а слова песен приходилось довольно часть доставать из памяти и накладывать на его тихое неразборчивое бормотание.

Если добавить к этому то, что и сам БГ, судя по всему, пел тише обычного – концерт временами напоминал религиозную службу. Главный жрец что-то там неразборчиво бормочет – но все присутствующие знают слова и ритуалы, так что никому тут не нужна тут эта «дикция хорошего продажника».

Публика тоже вела себя немножко сдавленно и тише обычного (сказывался кризис и обилие тихих песен, требующих внимания), но временами все-таки вскидывалась и пыталась жечь. Какой-то пьяный клоун от бара все время кричал: «Город золотой давай!» и «Все это рок-н-ролл!», а затем отвернулся от сцены к бару и стал так же надсадно кричать бармену: «Дядя Коля!» Девушка, вдруг забывшая, что ей уже лет двадцать как не двадцать, распустила копну рыжих волос и стала вдруг, не вставая со стула, размахивать ими над своей едой, а потом все-таки спохватилась – и поскакала поближе к сцене, где и размахивала копной уже над едой на соседних столах. Рядом со столами то тут, то там, пританцовывали молодые ребята, а вот сорока- и пятидесятилетние дядьки с лишним весом сидели тяжело и неподвижно, обнимая своих всё вытерпевших и немножко уже погасших, но счастливых жен. Они свое уже отплясали.

Все было прекрасно. Единственное, что немного как-то растворяло и разжижало ощущение полноценного кайфа – это какое-то незаметное ощущение общей усталости. Как будто бы немного устал БГ (или это просто так казалось оттого, что его голос всегда звучал тише нужного), немного устало и рассеянно выглядели порой музыканты, в воздухе клуба как-то не чувствовалось электричества от встречи с прекрасным, а чувствовалось все больше духовитое картофельное пюре…

Многие весь концерт танцевали, а после оттока первой партии сваливших с концерта, когда стало свободнее, в партере затанцевали еще активнее и драйвовее – но мне показалось (хотя может быть, именно показалось), что этот концерт был все-таки ниже градусом, чем прошлогодний, когда они привозили «Соль» и программу «Праздник урожая во дворце труда». Тот концерт был по-настоящему жестким и каким-то мускулисто-надрывным. Сейчас все было спокойнее, такое звукосбережение и вообще сбережение тепла волнами летело со сцены в зал.

Ну что ж, значит, такое сейчас настроение сейчас у Бориса Борисыча. И еще, я совсем забыл сказать: на сцене весь концерт горели два старомодных торшера. Просто – горели два торшера, и все.

Возрастное ограничение: 16+