Коля Зуев: что ж ты стал предателем?
03 мая 2021
«Глагол» продолжает еженедельные публикации обзоров иркутского историка и журналиста Владимира Скращука о редких книжных изданиях, многие из которых сохранились в Иркутске в единственном экземпляре.
Великий герой. 14-тилетний Георгиевский Кавалер Коля Зуев, рисковавший жизнью, совершивший ряд смелых вылазок и трижды удостоившийся Высочайших наград – Георгиевский крестов II, III и IV степени. – М.: «Издание Русского товарищества печатного и издательского дела», б.д. [1905] – 19 с.
Лубочное издание «для широкого круга читателей», изданное, судя по всему, еще до окончания Русско-японской войны, иллюстрирует печальную ситуацию с изучением военной истории России. Узкие специалисты знают чуть ли не поименно всех участников войны, причем с обеих сторон, большинство же жителей страны не вспомнят даже дату начала и окончания войны. Судьба Коли Зуева на этом фоне особенно интересна: из мальчика хотели было сделать образец для подражания, но революция превратила эти усилия в ничто, а дальнейшая биография стерла героический ореол окончательно.
Родился Коля Зуев во Владивостоке, в семье казачьего офицера, и очень рано остался сиротой. Надо помнить, что город, которому в год рождения Зуева исполнилось всего 33 года, был населен в основном военными. Пропасть мальчику не дали, вскоре, как пишут биографы, его усыновил офицер из гарнизона Порт-Артура, но по сути мальчик стал «сыном полка». В возрасте 11 лет он уже был зачислен добровольцем во 2-ю батарею 9-й Восточно-Сибирской стрелковой артиллерийской бригады.
С началом войны мальчику выпала участь печальная: отчим дал ему на выбор три шашки, после чего вручил пакет с донесением и отправил из окруженного Порт-Артура в штаб русской армии в китайском населенном пункте Вафангоу. Единственным напутствием стала фраза: «Смотри только, не попадись японцам в руки, они тебя того...». Ни полноценного запаса еды, ни воды, ни каких-либо явок на долгом пути командир Николаю не дал – иди туда, сам знаешь куда, отнеси, что приказано, вернись обратно. За все за это получишь Георгиевский крест.
Мысль о награде так вдохновила мальчика, что он действительно прошел весь свой страшный путь в одиночестве за пять дней. Лишь однажды за это время он ночевал под крышей в доме некого китайца, причем оба, и гость, и хозяин, отнеслись друг к другу с глубоким недоверием. В стане русских войск в словах Зуева поначалу тоже усомнились, и если бы не очевидная национальная принадлежность, могли и вовсе прогнать. Дескать, иди отсюда, мальчик, тут взрослые в войну играют.
Описание прибытия связного в стан русских войск выглядит как анекдот: «Уже к полудню того дня Зуев издали увидал ряды укреплений, за которыми были расположены русские резервные войска. Позади них на огромном пространстве были расположены подводы с разными военными припасами, арсеналы, перевязочные пункты, амбулаторные палатки. Co всем этим Зуев был знаком в достаточной степени и по ним мог легко догадаться, что он попал на то место, где расположены резервные войска и что главные части войск, так называемые аванпосты, находятся на несколько верст подальше, впереди и что, по-видимому, все уже приготовлено к предстоящему бою. Никаких приготовлений здесь теперь не происходило, не замечалось даже того обычного оживления, которое приходится наблюдать в таких местах, где расположено много войск. По-видимому, солдаты спокойно в ожидании предстоящих событий и теперь группировались около кухни, бегали туда и обратно со своими медными котелками. По-видимому, был обеденный час».
Давайте посмотрим на эту ситуацию трезво. Армия великой Российской империи, занявшая Порт-Артур в 1897 году и начавшая внедрение радиосвязи в 1900 году, не имеет никакой связи между штабом командующего и осажденной крепостью. Бог с ним с радио, предположим, что мощность станций была недостаточна. Проводную связь, в том числе засекреченную, можно было за семь лет проложить вдоль железной дороги? Задача, решаемая за такой срок силами саперной роты.
Идем дальше. Подразделения разведки и контрразведки не имеют на враждебной (чего уж скрывать) территории сети резидентов. Понятно, что высшее командование и политическое руководство воспринимают Китай и Японию как слабых соперников, не заслуживающих беспокойства. Но офицер на месте, тем более с опытом службы в других частях империи, должен знать, как работает система разведки и как нужно общаться с местным населением, чтобы постоянно получать объективную информацию об угрозах гарнизонам и путям снабжения.
Ничего подобного, как видно из биографии юного героя, не имелось. Войска расположены открыто, никакие скрытые посты не охраняют многолюдный лагерь, мальчишка невооруженным взглядом рассматривает все происходящее и делает выводы о количестве и состоянии войск. Насколько сложно было сделать тоже самое японскому разведчику, оснащенному хорошим биноклем? Да никаких проблем, приходи и смотри. Простите, это точно армия? Не летний лагерь для детишек? Ну вроде нет, потому что командующий Манчжурской армией генерал Алексей Куропаткин лично вручил мальчику тот самый Георгиевский крест. Странно, правда, что начал он сразу с креста II степени, а не с младшей IV степени.
Отчим Зуева вскоре погиб при обороне Порт-Артура, Николая усыновил другой офицер, еще дважды отправлявший мальчика в опасные рейды. В третий раз Зуева и вовсе взяли в плен японцы. После боя у станции Вафангоу, произошедшего 1-2 (14-15) июня 1904 года между частями японского генерала Ясуката Оку и отрядом генерала Георгия Штакельберга, имитировавшего попытку деблокировать Порт-Артур, выводы из случившегося сделали только японцы. Они перекрыли все направления в крепость не только линиями траншей и позициями артиллерии, но и специальными рейдовыми отрядами, занятыми отловом посторонних в прифронтовой зоне. Спасся Зуев, если верить его собственным рассказам, чудом: украл лошадь и ускакал, куда глаза глядят.
Зуев оставался в действующей армии до конца войны и испытал не только общую для всех горечь поражения, но и глубокое личное разочарование – государь император Николай II, в глубокой мудрости своей, утвердил лишь одно из трех фронтовых награждений, крестом IV степени. Сердце императора не смягчили даже раны (в обе ноги), полученные 13-летним подростком во время войны. Государь проявил неприличную строгость: его собственный сын в Первую мировую получил такой же крест просто за то, что приехал в прифронтовую зону.
Зато Зуева любили газеты: образ юного героя был именно то, что требовалось обществу, чтобы забыть о реальной проблеме поражения и территориальных потерь. Русская армия в Манчжурии воевала по архаичным принципам: война – это дело героев, вдохновляющих массы. Важны именно герои, и только герои. Все остальные смотрят на них с восхищением и пользуются плодами индивидуальных побед. Беда была в том, что такой взгляд на войну устарел примерно во времена Римской республики, когда стало понятно, что герой может выиграть один бой, может внести большой вклад в сражение, но войну выигрывает военная машина, отдельный элемент которой уступает герою по всем параметрам. У России машины не было; у Японии, которая училась современной войне на победах Германии в 1871 году, такая машина ковалась в боях. Японии не нужны были герои – достаточно было исправно служить и выполнять команды. Россия, даже имея таких смелых и самоотверженных людей, как Николай Зуев, не могла противостоять этой машине, потому что герой – это все равно лишь человек.
Император сделал все возможное, чтобы испортить Зуеву жизнь окончательно. Мальчика приняли на казенный кошт во 2-й Оренбургский кадетский корпус. После выхода из корпуса Зуев получил военное образование в Михайловском артиллерийском училище, которое закончил накануне Первой мировой войны. Воевал он неудачно: за три года войны получил два ранения и две контузии, ордена получил самые младшие (Станислава и Анны), а дослужился лишь до штабс-капитана.
Накануне революции Зуев оказался в Отряде особой важности на Северном фронте. Эту практически забытую часть называют первым спецназом и императорской армии, и РККА, потому что его бойцы (среди которых были такие известные офицеры, как Унгерн и Булак-Булахович) успешно воевали в Первую мировую, но воевали не как строевая часть, а как группа героев – это был партизанский отряд, ходивший в рейды по тылам противника. После революции в большинстве своем бойцы ООВ перешли на сторону красных. Зуев выбрал иной путь: он служил в Белой армии, получил звание подполковника и возглавил дивизион бронепоездов.
Этот выбор привел его спустя 10 лет в ряды Русского общевоинского союза, по поручению которого Зуев до начала Второй мировой войны четыре раза посещал СССР с диверсионными целями. Можно представить его идеологию: никаких особых связей с собственным народом у полковника Зуева не имелось, семью, родину и все прочее заменила армия, в которой он жил и формировался как личность. Мальчик, рано ставший героем в глазах слабых и неумелых взрослых, продолжал следовать своей личной идеологии (в которой война была единственным образом жизни) до конца: в 1941-1945 годах он служил Германии, чем окончательно обесценил все свои подвиги.
Владимир Скращук, специально для Глагола
Возрастное ограничение: 16+
В наших соцсетях всё самое интересное!
