Лев Сидоровский: Журналист с большой буквы Василий Песков
15 марта 2022
14 марта 1930 года родился Василий Михайлович Песков, Журналист с большой буквы.
Еще в далёком 1956-м он стал для меня учителем. Тогда в «Комсомольской правде» его имя появилось впервые. Впрочем, скоро, не глядя на подпись в конце текста, я с первых строк понимал: это – Василий Песков. Его лаконичный, без излишних «красивостей» и даже намёка на развязность стиль, его мудрость восхищали. Он зорко подмечал то, по чему мы часто скользим равнодушным взглядом: как кричит перепел, порхают дрозды на рябинах, клубится туман.
И на фотоснимках запечатлевал это блистательно. Города, посёлки, деревушки. Люди, люди, люди. Простые и сложные судьбы. Бывало, прочитаю очередной его очерк, репортаж – и самому хочется стать лучше. Казалось бы, сколько уже писано-переписано про Дворцовую площадь, а вот он нашёл в сердце слова, которые потом воспринимались на одном дыхании. И с Юрием Гагариным самым первым из всех коллег побеседовал. И с маршалом Жуковым, когда тот был в немилости у Брежнева.
За год до полувекового юбилея советской власти придумал в «Комсомолке» рубрику «Широка страна моя…», и каждую неделю там стали появляться его восхитительные эссе – причём и Красная площадь, и плотина Днепрогэса, и Брестская крепость предстали как бы заново увиденными. К тому же эти и все другие места он при помощи вертолётчиков фотографировал с высоты, на которой парят птицы.
Потом рассказывал мне: «Я долго думал, чем бы удивить читателя? И осенило: ведь никто тогда ещё не делал панорамных снимков с высоты! Но для этого нужен вертолёт! Пошёл с челобитной прямо в Генеральный штаб, к маршалу Захарову. И добился, чтобы в моём распоряжении оказались вертолёты всех военных округов. Но всё равно каждый снимок с высоты более трёх метров приходилось проводить через жёсткую цензуру». В общем, работа получилась трудная, громоздкая: только сдал один материал – надо спешить за другим.
Именно в ту пору, весной 1967-го, я, специальный корреспондент ленинградской «Смены», ко Дню печати решил сделать с ним беседу. Позвонил Василию Михайловичу. Он задумался:
– Трудно выкроить время. Завтра лечу в Азербайджан, потом – Киргизия, Белоруссия. Так что жду вас четвёртого мая к десяти утра.
Точно в назначенный срок встретил меня у редакционных дверей и потом стал терпеливо отвечать на вопросы. Боже, как непросто задавать вопросы человеку, который умеет это делать гораздо лучше самого интервьюера! Тогда за книгу «Шаги по росе» Песков был уже лауреатом Ленинской премии, однако никакой его «значительности» в нашем общении я не ощутил. Очень по-доброму Василий Михайлович поведал о родном своём селе Орлово на воронежской земле, о другом, что в пяти километрах, под названием Воля, где прошла юность, о первых снимках для областной газеты «Молодой коммунар», о том, почему в «Комсомолке» открыл рубрику «Окно в природу». Очень многое из того разговора запомнил я на всю жизнь. Например:
– Увы, люди часто сталкиваются с нашим братом в тот момент, когда мы мельтешим, суетимся, теряем своё лицо. Особенно часто «грешат» этим репортёры. Встречаются в газетах и откровенные пижоны, для которых главное – «написать». А что, о чём – не так уж важно. У нас трудная и почётная профессия – недаром же Пушкин называл журналистов «людьми государственными». Настоящий журналист непременно борется за справедливость.
И ещё такое его признание: Для меня самая важная задача – наведение мостов между духовным миром человека и природой.
Там же, в «Комсомолке», я этот материал отпечатал на машинке, завизировал у Пескова и из «Шереметьева» с командиром «Ту-104» отправил в Ленинград, где, в «Пулково», мой коллега его уже поджидал, а меня самого дела в Москве ещё задержали. Так назавтра, 5 мая, в День печати, наша обширная беседа появилась на странице «Смены».
С той поры за творчеством старшего коллеги наблюдал я особенно пристально – в частности, за его активным участием в судьбе староверов Лыковых, спрятавшихся от цивилизации в саянской тайге. Иногда мы перезванивались.
В наших весьма редких разговорах я не скрывал, что в журналистском мире он для меня – идеал. Впрочем, в такой оценке этого человека я был совсем не одинок. Например, однажды ему позвонила Маргарита Алигер, с которой лично знаком не был: «Вася, я тебя читаю, ты большая умница, пишешь очень чисто, никакого сора, ни одного неприличного слова, у тебя даже слово "Брежнев" нигде не встретишь».
Особенно величину этой личности ощутил я в 90-е годы, когда в прошлом лучшая газета страны «Комсомолка», увы, жутко «пожелтела», и очерки Пескова в её «толстушке» под старой рубрикой «Окно в природу» стали на общем фоне как глоток кислорода. Вот и Ельцин, вручая ему в 1998-м премию президента, провозгласил: «Василий Михайлович славится тем, что язык у него, так сказать, экологически чистый».
Еще несколько штрихов к портрету великого журналиста. Он десятки лет ходил, казалось бы, в одной и той же кепке. На самом деле просто заказал в своё время десяток одинаковых.
В нагрянувший век цифровой фототехники до последнего снимал старым добрым механическим «Никоном», который уже был сед от царапин, как и сам его хозяин, зато не подводил.
Хотя с 1975-го по 1990-й вместе с Николаем Дроздовым вёл телевизионную передачу «В мире животных», затем, с 1995-го по 1997-й, самостоятельно, и позднее четыре года демонстрировал нам телеверсию своих очерков «Окно в природу», телевизора в его квартире не было. А когда получил в подарок, отдал дочери.
Писал всегда карандашом. А потом шёл с рукописями в стенографическое бюро и лично начитывал стенографисткам.
Очень забавно надписывал книги друзьям: обязательно рисовал себя лысого и птичку, несущую червячка в гнездо.
За честь в «Комсомолке» когда-то считалось ставить подпись с полным именем. А он всегда – только «В. Песков».
Когда спецкор «Комсомольской правды» Галина Сапожникова пожаловалась, что устала от бесконечных поездок, он ответил: «Галя! Пока можешь ездить – езди! Это же счастье».
Сам Василий Михайлович, даря нам замечательные очерки и фотографии, побывал практически во всех уголках планеты, а уж на карте бывшего СССР неизведанных им мест и вовсе не осталось.
И вот уже прошло почти девять лет (он скончался в 2013-м, 13 августа), как моего «заочного» учителя не стало. Свой прах Василий Михайлович завещал развеять на второй своей родине, на лесной тамошней опушке, которую даже сам выбрал. Коллеги так и поступили. Там, на памятном камне, его слова: «Главная ценность в жизни – сама жизнь».
Автор: Лев Сидоровский, Иркутск - Петербург
На фото: Василий Михайлович Песков и один из его дивных снимков.
Возрастное ограничение: 16+
Все статьи автора
В наших соцсетях всё самое интересное!
