Лев Сидоровский: На арене Карандаш Михаил Румянцев

29 марта 2022

31 марта 1983 года скончался Герой Социалистического Труда, народный артист СССР Михаил Румянцев.

Цирк в детстве я обожал. И всякий раз испытывал счастье, когда в моём сибирском городке майской порой вскидывался долгожданный брезентовый купол. Да, нам, тамошним послевоенным мальчишкам, дарили в цирке бурные впечатления и акробаты, и жонглёры, и укротители хищных животных, но всё же особую радость доставлял клоун Михаил Кульман, который уморительно комментировал некоторые местные события. Однако мы знали, что «самый главный клоун» по имени Карандаш находится в Москве. К тому же и фильмы с его участием появились: «Старый двор», «Карандаш на льду», позднее – «Самоуверенный Карандаш». Потом за долгие годы профессия журналиста сводила меня, а иногда и одаривала дружбой, со многими замечательными коверными, среди которых были Эдуард Середа, Василий Мозель, Борис Вяткин, Анатолий Марчевский и, конечно же, Юрий Никулин.

Однажды в Ленинграде (шёл июль 1968-го) под шатром шапито, что летней порой раскидывался против Московского Парка Победы (на том месте, где теперь находится филиал «Публички»), возник забавный, маленького - всего 142 сантиметра - роста человечек с писклявым голоском, миниатюрными усиками, в мешковатом костюме и мягкой шляпке, которого сопровождала чёрная, донельзя лохматая собачонка по кличке Клякса. Так я сам убедился, что появление Карандаша на арене непременно сопровождают всеобщий хохот и овации. Ну а когда представление закончилось, поднялся в его вагончик, что позади цирка, и увидел уже снявшего грим, усталого народного артиста (тогда ещё только РСФСР) Михаила Николаевича Румянцева.

Впрочем, хозяин вагончика называть на газетной странице свои настоящие имя, отчество и фамилию собеседнику сразу запретил. Поскольку подобное требование я услышал впервые, удивился: «Почему?» Михаил Николаевич вздохнул: «Однажды, когда был уже «народным» и орденоносцем, инспектор манежа вдруг назвал моё почётное звание рядом с именем Карандаша – и потом мне стало трудно работать. Ну, разве может народный артист откалывать карандашовские номера? Зрители приходят к Карандашу – и не надо смущать их ни титулами, ни незнакомой фамилией».

Мне было очень интересно выяснить, откуда имя Карандаш взялось. Оказывается, это случилось в 1934-м, когда молодого артиста пригласил цирк-шапито, который давал представления в нашем Таврическом саду. Однажды заглянул в Цирковой музей, что на Фонтанке, и увидел там альбом карикатур французского художника Эммануэля Пуара, где автор подписывался как Каран д’Аш. «А что, если мне тоже взять такой псевдоним?»

И вскоре афиши известили зрителей, что весь вечер у ковра их будет развлекать клоун Каран д’Аш. С этого времени указывать свою настоящую фамилию Румянцев не позволял. Ну а потом французский вариант, с апострофом, заменил на более понятный зрителям, особенно маленьким. «В нём мне сразу почувствовалась и ласковость, и ирония. С карандашом неразлучны дети. К тому же острый карандаш – вовсе не безобидная вещица». Так что Карандаш возник на брегах Невы – вот и получается, что в нашем городе замечательный клоун родился как бы дважды.

Родом он был питерский. На белый свет явился в 1901-м и детство провёл в Коломягах. Дед, крепостной крестьянин, всю жизнь не покидал своей деревни, а отец ещё мальчиком уехал на заработки в Петербург и остался здесь навсегда. Слесарил на заводе «Симменс-Шуккерт», который после революции назвали «Электросилой». В семье трое детей: Миша – старший, а мама умерла, когда ему было только шесть.

Окончил художественно-ремесленную школу и в пору послереволюционной разрухи, ища заработок, скитался по разным городам. Например, в Старице, что на Тверской земле, его приютил местный театр, которому понадобился художник-плакатист.

Потом в другом, совсем небольшом театральном коллективе рисовал афиши, продавал билеты и помогал актёрам за кулисами. Затем «творил» плакаты в Твери, для городского сада. Позже этим же занимался в столичном кинотеатре «Экран жизни». Однажды, оказавшись в восторженной толпе москвичей, приветствовавших всемирно известных кинозвёзд Мэри Пикфорд и Дугласа Фербенкса, принял решение тоже стать артистом, чтобы и его встречали вот так же! На курсах сценического движения занялся акробатикой, характерным танцем, художественной гимнастикой. После продолжил образование под крышей Школы циркового искусства, в классе акробатов-эксцентриков.

Клоунаду ему преподавал театральный актёр Марк Местечкин, в будущем главный режиссёр Московского цирка, с которым Румянцева на долгие годы свяжет большая дружба. Учился успешно, однако зрителей стеснялся, и Местечкин предложил: «Во время летних каникул "обкатайся" на публике».

Группа, куда Румянцева определили коверным клоуном (артистом, заполнявшим технические паузы между номерами) следовала по маршруту: Смоленск – Витебск – Полоцк – Борисов – Могилёв. И чем дальше они продвигались, тем всё уверенней себя ощущал. Однако репертуара не хватало: «нафталинных» приёмов традиционной, давным-давно известной буффонады старался избегать, хотя его персонаж – Рыжий Вася – явно не был открытием. «Такая клоунада – зрелищная, а мне хотелось душевной».

И, когда возвратились домой, на сцене Парка культуры появился в образе Чарли Чаплина (усики, котелок, трость, похожая манера поведения), которого наш кинозритель тогда уже обожал. А вскоре, оказавшись с небольшим частным цирком «Колосс» на гастролях в Ереване, стал вовсю осваивать искусство импровизации. Зрители смеялись.

Завершив весной 1930-го обучение, успешно работал в Смоленске, Баку, Казани, Сталинграде: выступал как комик в самых разных жанрах; общаясь с публикой, всегда был готов к экспромту; раскрывал своего героя в стремительном темпе, чтобы люди не имели возможности «остыть». И всё-таки это был образ, взятый напрокат. «Поэтому я много бродил по улицам, по базарам, присматривался к играм детей – постепенно у моего Чаплина возникали новые черты».

Наконец совсем с ним расстался. Так появились широкие штаны, в которых реально спрятать настоящую кошку; в отличие от твёрдого котелка – мягкая шляпа, загибая её поля, сминая колпак, можно найти характеристику различных человеческих типов; да и усики другие, разделённые пополам, они подчёркивали выразительность мимики. И, как уже говорилось выше, возник Каран д’Аш, который скоро стал Карандашом.

Тогда в Ленинграде Карандаш украсил четыре премьерных программы, покоряя всех своей детской наивностью и непосредственностью. Затем всё продолжилось в Московском цирке, где его партнёром стал чёрный скотч-терьер Никлс. Ну а после всех своих собак, независимо от их настоящей клички, артист называл Кляксами. «Где карандаш, там и клякса. Кстати, самая первая, если лежала на ковре, действительно напоминала чернильное пятно». Так сложился знаменитый сценический ансамбль: Карандаш и Клякса.

И появились сценки, в которых созданный им образ обрёл окончательную самостоятельность. Артист умел найти смешное почти в каждой детали окружающей жизни. Причём нередко в поисках новых сюжетов обращался за помощью к сказкам, пословицам и поговоркам. Например, присказка «аж пятки засверкали» нашла у него буквальное воплощение: ввинтил в ботинки маленькие лампочки, которые, когда бежал, светились. Или такое «антре» (так по-французски называется короткое клоунское выступление): Карандаш выезжал на ослике, к которому были прикреплены велосипедное седло и педали, а сзади – автомобильный номер. На середине манежа животное начинало упрямиться, и «велосипедист» подкачивал насосом «колёса».

Казалось бы, всё очень просто, но каждый жест, каждый поворот головы Румянцев отыгрывал неподражаемо. Удивительно разносторонний, он почти на равных (но очень смешно) выступал в номерах жонглёров, гимнастов, фокусников, канатоходцев и даже дрессировщиков. Так, в аттракционе «Морские львы», когда животные в огромном аквариуме вместе с купальщицами делали трюки, Карандаш, чтобы лучше всё рассмотреть, забирался наверх, и девушки туда его сталкивали. Выбравшись из аквариума, мигом растягивал над манежем верёвку и вешал себя на прищепках в луче прожектора – «сушиться».

Когда грянула Великая Отечественная, создал небольшую артистическую бригаду, с которой выехал на фронт. Там его жанром стала острая политическая сатира. И после, в военной Москве, эти номера тоже проходили «на ура». К примеру, ставил на трибуну с микрофоном свою собаку, которая азартно и безостановочно лаяла. Оторвать её от микрофона сил не хватало, и Карандаш с трудом перекрикивал лай: «Довольно трепаться!» Наконец Клякса ныряла в его портфель, а клоун объявлял: «Речь министра пропаганды Геббельса окончена!»

Или из-под купола цирка опускали громадного паука-крестовика, символизирующего фашизм. Карандаш ударял по нему молотом, и паук со страшным треском лопался. Или в шутке про бдительность Карандаш, игравший роль часового, обращался к проходящему: «Стой! Кто идёт? Пароль?» – «Затвор». – «Да нет, сегодня не «затвор», а «ствол»! Проходи!».

Поскольку немецкие самолёты системы «Фокке-Вульф-189» в солдатском просторечии именовались «рамами», кто-то во время очередного выступления Карандаша бросал на арену обыкновенную оконную раму, и клоун в ужасе шарахался, потом хватался за поясницу, извлекал оттуда громадную пулю. Затем хромал к дереву, отламывал две ветки. Одну затыкал за пояс себе, другую – Кляксе за ошейник: маскировка!

Особый успех имел номер «Наступление на Москву». На глазах у зрителей из бочки и ящика сооружался танк с намалёванным на боку черепом, его тянули по манежу на верёвке, а внутри сидел «фашист» – Карандаш (на лице наполовину человеческая, наполовину кабанья маска, в руках – дубина, топор, нож) и на весь цирк вопил: «Нах Москау!» Вдруг танк с грохотом взрывался, всё разлеталось на куски – и «фашист» в жутких лохмотьях убегал за кулисы. Так клоун своим искусством тоже приближал нашу общую Победу.

Ну и в послевоенные годы у него хватало злободневных номеров. Например, одно время по вине хозяйственников в продаже не было яиц: только яичный порошок. Карандаш выносил на манеж курицу и начинал стегать её ремнём. «За что?» – недоумевал инспектор манежа. – «А чего она несётся только яичным порошком!».

Но подлинным шедевром в его программе стала сценка «Скульптура в парке». Представь, дорогой читатель: уголок парка – скамейка, урна, скульптура Венеры. Появляется человек, который явно идёт из бани: в руках – тазик, через плечо – полотенце (типичная картинка той поры, когда большинство жило в коммуналках и мылось в банях). Сторож гонит раннего посетителя, Карандаш прячется за его спину, и тот в поиске нарушителя убегает. Карандаш важно разваливается на скамейке, которая, оказывается, недавно покрашена, и вдруг замечает, что руки, одежда и даже лицо – в зелёной краске. Собираясь краску стереть, берёт из тазика мочалку и мыло, но оно такое скользкое, что само выпрыгивает из рук! Карандаш очень потешно его ловит, а мыло опять ускользнуло, на этот раз – в штаны. Извлечь никак не удаётся: холодное и скользкое, оно щекочет клоуна, тот хохочет, натыкается на Венеру, и скульптура падает, разлетаясь на куски. Бежать? Или, может, Венеру самому «возродить»? Собирает скульптуру поспешно, не соображая, в какой последовательности устанавливать отдельные части. Вынув брючный ремень, измеряет «осколки», чтобы хоть так определить порядок реставрации. Мешают сползающие штаны, мешает мыло, всё ещё в них «гуляющее». Смотрит со стороны: что получилось? Ужас: Венера перекручена, как штопор! Забирается на пьедестал и пытается исправить ошибку.

Скульптура снова падает, куски летят наземь. И тут возвращается сторож. Бежать поздно. Карандаш выпускает из брюк до колен белую рубашку, изображая на пьедестале Венеру. Придя в себя от изумления, сторож метлой сгоняет разрушителя вниз, тот с криком мчит за кулисы, сторож – за ним, а зритель стонет от смеха.

Эту миниатюру про трагедию маленького человека Карандаш разыгрывал воистину виртуозно. Когда я её смотрел, Михаилу Николаевичу было шестьдесят семь. И ещё в столь солидном возрасте умудрялся исполнять труднейший номер на проволоке. В общем, не удивительно, что скоро одним из самых первых в советском цирке получил звание народного артиста СССР, а следом – Героя Социалистического Труда.

А тогда, на прощание, я поинтересовался:

– Михаил Николаевич, Карандаш – член КПСС?

Михаил Николаевич остолбенел:

– Такого вопроса мне ещё никто не задавал… Нет, Карандаш беспартийный, но в нём пылает сердце коммуниста!

Автор: Лев Сидоровский, Иркутск - Петербург

Фото из открытых источников

Возрастное ограничение: 16+