Тилль Линдеманн: иркутский дебют
28 ноября 2018
Солист группы Rammstein Тилль Линдеманн перевел на русский язык свою первую книгу стихов «Messer» («Нож»).
Впервые она вышла в 2003 году, когда Линдеманн был сорокалетним панком, и эта провокационная книга наделала в Германии много шума. В русском издании каждое стихотворение публикуется на двух языках, немецком и русском. Автор долго подбирал переводчика и остановился на фантасте и поэте Евгении Витковском. 27 ноября книга вышла в издательстве «Бомбора», а 10 декабря ее презентация состоится в магазине "ПродаЛитЪ" в 130 квартале.
"Глагол" публикует отрывки из его интервью журналу Forbes, в котором Тилль рассказывает о том, что что он чувствует, российских фанатах и своем отцовстве. Перед иркутскими гастролями оно будет интересно всем почитателям таланта немецкого исполнителя.
- Сборник «Нож» - стихотворения довольно юного Тилля, которые интересны читателям прежде всего потому, что их написал Линдеманн, лидер Rammstein, артист и музыкант. Нет ощущения, что ты продаешь свою юность?
- Не думаю. Я начал писать лет в 27. Так «Туман» («Nebel»), было написано первым - это действительно было очень давно. Другие написаны позднее. Там, я думаю, собрано два десятилетия моей жизни.
- Насколько изменился лирический герой, насколько изменился за это время ты сам?
- Лирический герой для меня существует вне времени и пространства. Он все время здесь. Меняется только мой стиль, манера письма. Раньше мне нравилось писать без рифмы, я предпочитал белый стих. Сейчас же мне это дается с трудом, поскольку я вынужден писать более или менее рифмованные тексты для песен. Это моя основная профессиональная деятельность - сочинять песни. И поскольку для музыкального текста нужна рифма или хотя бы ритмический каркас, я постоянно попадаю в зависимость от рифмы. Поэтому когда я пытаюсь написать рассказ, историю, просто художественный текст, мне это дается очень тяжело. Все время впадаю в рифмоплетство.
Но, возвращаясь к вопросу, я хочу еще раз подчеркнуть, что мой лирический герой - вне времени и пространства. Мои стихи не привязаны к конкретным событиям. Это то, что приносит мне радость. Свобода самовыражения - вот то, для чего я пишу стихи. Я думаю, это вообще единственный механизм, который необходим для писательства. Я могу это сравнить с сублимацией. Как у Фрейда, сублимация - это побег. Мои стихи - это компенсация моих страхов, импульсов, влечения. Все беды и тревоги, которые нужно компенсировать, переживает мое лирическое «я».
- Герт Хоф, художник по свету группы Rammstein, в предисловии пишет, что ваши стихи - поэтический суицид. Насколько это точная метафора?
- Мой друг Герт Хоф (он умер, у него был рак, и я очень сильно по нему скучаю) был мастером драматического слова и широкого жеста. Как он написал? Поэтический суицид? (Смеется.) Понятия не имею, что это значит. Это он написал, не я. Для меня это чересчур. Слишком драматично. Но эта эффектная метафора вполне в его духе. Он как никто умел делать шоу. И он считал, что слова передают энергетику. Он написал для моей книги предисловие, и я оставил эту фразу в память о нем. А вообще, конечно, ну что такое поэтический суицид? Что за ерунда! К черту эти словесные излишества...
- Какой твой главный стимул жить?
(Отвечает по-русски.) Девочки!
- Книжно-музыкальный тур «Messer» довольно большой: там и Самара, и Новосибирск, и Иркутск. Ты когда-нибудь был в Сибири?
- Да, я был в Новосибирске, но очень давно, когда занимался спортом. (В 1978 году Линдеманн был членом сборной ГДР на чемпионате Европы по плаванию среди юниоров, должен был выступать на Олимпиаде’80 в Москве, но покинул спорт из-за травмы). Я уверен, что за это время все очень изменилось, и жду этой поездки. Вместо обычной автограф-сессии мы решили придумать особенное шоу, сочетающее музыку, стихи и живое общение. Это будет литературно-музыкальный концерт с актерами, чтением стихов и музыкальной программой.
Я знаю, что все пройдет отлично, потому что русская публика очень отзывчивая. И я с легким сердцем отправляюсь в этот тур. Когда-то я специально записал песню для моих мексиканских фанатов, для испаноговорящих поклонников, теперь же я специально написал песню «Москва». Я постарался вложить в нее что-то русское, родное для вас. Потому что я знаю, у меня большой фан-клуб здесь в России.
- А каков сам Тилль Линдеманн как отец? В этой книге очень много стихотворений о женщинах, которые пишет Тилль-мужчина. А как Тилль-отец относится к такой брутальной лирике в адрес своих дочерей?
- В отношении своих дочерей я абсолютный буддист. Иначе просто не выжить. Когда дочери приводят домой своих парней, моя первая реакция - «окей, где моя бейсбольная бита?» Хочется сразу поговорить с этими кретинами по-мужски. Но я останавливаюсь, говорю себе: «Дыши глубже, думай о хорошем, вспомни себя». Так что когда к нам домой приходит очередной идиот со мной познакомиться, я говорю «привет» и веду себя очень мило. А потом выхожу в другую комнату и: «АААА!» (Смеется).
Я стараюсь быть милым, добрым и приветливым, потому что не хочу причинять боль моим дочкам, я не хочу, чтобы они отдалялись от меня. Какого бы кретина они не привели, я встречаю его доброжелательно: «Добрый день! Заходи, хочешь выпить? Воды? Водки?»
Я предлагаю выпить, а потом, когда они напиваются до беспамятства, их нутро выходит наружу. Дочь прибегает и кричит: «Папа, что ты наделал, почему он так себя ведет, я думала о нем совершенно иначе, зачем ты его напоил...» Я только развожу руками. Я же ничего не делал - это он сам. (Смеется.) Мои дочери просто сами приходят к тому, что это не тот выбор, которого они достойны.
- Прошлый сборник стихов - «В тихой ночи» - представляли в Гоголь-центре. Никита Кукушкин сделал сумасшедший спектакль - никто и подумать не мог, что стихи Линдеманна можно так здорово сыграть на сцене. Но больше этот спектакль не повторяли. Это твое решение?
- Я не знаю, почему они больше его не ставят. Я совершенно не возражаю, наоборот. Пожалуйста, берите, ставьте - я только за. Спектакль понравился, хотя, честно признаюсь, первые несколько минут мне было очень непривычно и странно. Шесть человек на сцене - почему, зачем, что они делают? Это было очень экстремально для меня. Я подумал: «Что за черт?!» В немецком языке есть слово fremdschämen — стыд на грани ужаса. Мне все показалось гиперболизированным: движения, жесты.
Словом, (говорит по-русски) русская драма. Но через несколько минут меня совершенно захватило то, что я видел. Это был мощный спектакль, да. Я был тронут. Может, и с «Ножом» получится что-то подобное.
Forbes
Напомним, что "Глагол" уже сообщал о концерте Тилля Линдеманна в клубе "Дикая лошадь" 11 декабря и открытии продажи билетов на него. Кроме того, на этой неделе пришла новость, что фанаты музыканта не смогут фотографировать на концерте.
Возрастное ограничение: 16+
В наших соцсетях всё самое интересное!
