Елена Костилецкая: Такой Гоголь вам и не снился!
13 декабря 2022
Елена Костилецкая побывала в Иркутском музыкальном театре имени Н. М. Загурского на премьере мюзикла «Мёртвые души».
Премьера «Мёртвых душ» имеет все шансы стать одним из самых ярких событий сезона. У меня, по крайней мере, она вызвала очень много эмоций и, что, пожалуй, важнее, мыслей. И, судя по подслушанным разговорам в зале, я такая не одна.
Что же такого фееричного приготовили создатели мюзикла?
Крепитесь, сегодня не будет ахов и охов, к которым вы привыкли в моих отзывах. Но вовсе не потому, что не над чем было ахать и охать. Было, более чем было. Просто сегодня мне хочется уподобиться Гоголю и немного отвлечённо порассуждать. Так что получается у меня не отзыв, а скорее заметки на полях. Наверное, потому что я всё ещё в процессе осмысления увиденного.
Одна из самых сложных режиссёрских задач - актуализировать историю давно минувших дней, сделав её если не понятной современному зрителю, то, как минимум, интересной. Конечно, Гоголя невозможно упрекнуть в архаичности: проблемы и характеры, которые он описывает, остаются актуальными по сей день и вряд ли изживут себя в ближайшие десятилетия. Но жизнь мчится, меняются детали и декорации, и сегодня уже не всякий может разглядеть за ними неустаревающую злободневность гоголевских сюжетов.
Очень популярный приём этой самой актуализации произведений - тема «попаданца», человека, каким-то образом оказавшегося в иной реальности. Герой нашего времени попадает в другую эпоху, а читатель или зритель смотрит на неё его глазами, не только воскрешая в памяти саму историю, но и примеряя её на свою действительность.
В постановке музыкального театра герой, необразованный парень из нашего или скорее после-нашего времени, оказывается даже не в прошлом: он попадает в мир, придуманный Гоголем. Мир, населённый странными персонажами, живущий по непонятным законам, противоречащий здравому смыслу. И в этот мир герою приходится вписаться, что он делает довольно успешно, несмотря на свою недалёкость, или, скорее, наоборот, благодаря ей.
Впрочем, у него нет другого выхода, кроме как быстро адаптироваться, иначе можно просто сойти с ума. Ведь этот фантастический гоголевский мир на самом деле возник в его собственной голове под впечатлением от книги. В спектакле Селифан (а именно этого персонажа «Мёртвых душ» «примерил» на себя герой) даже открывает томик Гоголя, словно скрипучую дверь, ведущую в неизвестность. В этот момент у меня в голове впервые мелькает: «Алиса в стране чудес».
Сюжет закручен лихо. Сначала всё идёт как будто по классике, хоть и с некоторыми отклонениями. Например, ещё до появления Чичикова в истории внезапно возникает Хлестаков - герой гоголевского «Ревизора». В постановке он представлен интриганом и проходимцем, который запудрил мозги всему чиновничьему полчищу N-ской губернии. Но этим неожиданным «вбросом» стороннего персонажа дело не ограничилось. Хлестаков, до невозможности похожий на самого Гоголя, появляется на сцене снова и снова в ключевых для Чичикова поворотах истории. Он мешается со второ- и третьестепенными героями, внезапно возникает в самых неожиданных местах и так же внезапно исчезает, а на вопросы Павла Ивановича отвечает иносказательно и с загадочной улыбкой «в себя». Точь-в-точь Синяя Гусеница. И снова «Алиса».
По мере развития сюжета ты начинаешь понимать, что на самом деле Хлестаков существует лишь в голове Чичикова, он его альтер-эго, внутренний голос и демон-подстрекатель.
Как вам это нравится? Герой, живущий в воображении героя, живущего в воображении героя. Этакий фрактал, выращенный затейником Гоголем, который является и создателем этого воображаемого мира, и одновременно его жителем - ведь он тоже не раз появляется в действии и даже не в одном лице. Целый сонм «Гоголей» взирает сверху вниз на происходящее на сцене, поправляя и направляя сюжет.
Но вернёмся к героям. Сначала всё идёт как будто по классике. Чичиков встречается с помещиками, договаривается с ними о покупке мёртвых душ, знакомится с Лизой, блистательно вливается в светское общество N-ской губернии на балу... И всё бы ничего, не появись Ноздрёв. Который в оригинале вроде бы тоже был на балу. Но…
Ноздрёв - это отдельная песня. Будучи в поэме Гоголя самым эксцентричным, непредсказуемым и гротескным персонажем, здесь он кажется самым нормальным и реальным на фоне всех остальных. Нет, он всё так же эксцентричен и непредсказуем, но мы же помним, что все герои существуют лишь в голове Селифана. И Ноздрёв, кажется, единственный, кого парень может себе представить очень правдоподобно.
Потому что как представить себе, например, капитана-исправника? Губернаторшу? Поместья? Ревизские сказки? Бричку? Для Селифана это просто слова, в его жизни нет реалий, с которыми их можно было бы сопоставить. Именно поэтому бричка выглядит как помесь печки-буржуйки, пылесоса и санок. Он просто не может себе представить, как она должна выглядеть.
Парень живёт на мусорке, мы это видим в самом начале спектакля, вернее даже ещё до начала. Это, кстати, очень интересный ход: действие начинается незаметно, ещё до третьего звонка. Занавес открыт, а какой-то парень в неброской мешковатой одежде методично катает по сцене мусорные баки.
Большинство зрителей даже не обращают на него особого внимания, думая, что это монтировщик сцены делает последние приготовления. То, что монтировщик самозабвенно роется в баках, начинает вызывать подозрения далеко не сразу. Но когда он достаёт из мусора и уносит шапку, тут уж доходит до всех: началось.
Так вот, Селифан (Никита Мещеряков) живёт на мусорке (да что за наваждение, я снова повторяюсь), не умеет читать и писать. Его постапокалиптический мир - а в том, что он такой, нет почти никаких сомнений - ограничен пределами мусорного полигона, и представить себе он может лишь то, что видел. Какие уж там капитан-исправник и бричка.
Собственно, и декорации в стиле стимпанк, очевидно, врастают корнями в эту самую мусорку. Ну как представить себе интерьеры XIX века, если ты ничего, кроме ржавых железок, не видел?
А вот Ноздрёва Селифан вполне себе может представить. Ноздрёв ему понятен: пьянчуг, которые лезут то драться, то целоваться и постоянно бахвалятся: «Вот я в советские времена - о-о-о!» он наверняка перевидал на своей помойке немало.
Возможно, поэтому визит Чичикова к Ноздрёву показан в спектакле так подробно. Всех остальных помещиков Павел Иванович «обрабатывает» будто мимоходом, быстренько подобрав к каждому ключик. При этом создателям спектакля удалось буквально за одну сцену раскрыть характеры этих героев, виртуозно, одним-двумя мазками показать те их черты, которые так тщательно выписывал Гоголь.
Ноздрёв - иное. Его постановщики показали во всей красе, со смаком, с пристрастием к мельчайшим и, казалось бы, незначительным деталям. Одна (спасибо коллективному разуму за метафору) рассада мха в распахнутом на груди халате чего стоит. Казалось бы. А убери её, и это будет уже не совсем Ноздрёв.
Я так много говорю об этом эпизоде, потому что именно им хочу дополнить свой рассказ о спектакле. Здесь два отрывка из разных дней: не слишком музыкальный, но вполне близкий к оригиналу визит Чичикова (Иван Перевощиков) к Ноздрёву (Гейрат Шабанов) и очень музыкальный, но совершенно дикий по фантасмагоричности происходящего сон Чичикова (Станислав Грицких) и его разговор с Хлестаковым (Роман Лукьянчук). Сон и разговор, которые в очередной раз навеяли на меня мысль об «Алисе в стране чудес».
Оба видео дают представление об эмоциональной заряженности постановки и её визуальной составляющей. Но при этом они лишены спойлеров, раскрывающих внезапный поворот событий, после которого всё встало с ног на голову (и снова привет, «Алиса»).
Но об этом я, конечно, рассказывать не стану. Скажу лишь, что это очень здорово. Финал истории настолько неожиданный, что именно тогда мне пришла в голову крамольная мысль. Гоголь мог бы при виде него воскликнуть: «Я мальчишка рядом с вами!»
А я и вовсе чувствую собственную беспомощность в попытке описать происходившее на сцене. Это огромное полотно текста - лишь небольшая часть мыслей, которые роятся у меня в голове после премьеры. Много чего я всё ещё думаю. Одна тема тройки-Руси чего стоит. Смыслов и символов в спектакле столько, что их ещё разгадывать и разгадывать. А может и домысливать, как ту же «Алису».
Сейчас же вопросов гораздо больше, чем ответов. Правда, если помнить, что всё происходящее на сцене творится в голове едва выучившегося читать парня, не искушённого даже адаптированными для детей сказками Льюиса Кэрролла, то всё становится на свои места, и многие вопросы отпадают сами собой. Ведь если гоголевские миры обрушить на человека неподготовленного, это действительно может пробить перекрытия. И тогда в его голове возможно всё - он даже может увидеть писателя, сжигающего второй том своей книги, о чём ему вообще узнать неоткуда.
Готов ли к такому переосмыслению Гоголя иркутский зритель? Пока сложно сказать. Но знаете, я бы у этой поэмы почитала второй том. Спасибо всем, кто создавал этот спектакль!
Автор: Елена Костилецкая, ВКонтакте
Фото пресс-службы министерства культуры Иркутской области
Возрастное ограничение: 16+
Все статьи автора
В наших соцсетях всё самое интересное!
