Татьяна Микова: театр - это состояние души
14 марта 2019
Атмосфера волнения и предвкушения. По коридорам театра бегают дети, судя по костюмам – из разных ансамблей. Как птички на жердочках, на лестнице разместились «народники», ожидающие своего выхода на сцену.
Я лавирую между детьми, стараясь не отставать от моего проводника – руководителя литературно-драматической части Иркутского музыкального театра имени Н. М. Загурского Татьяны Миковой. «Сегодня у нас концерт дают в честь защитников Отечества, немножко шумно», – с королевским спокойствием и такой же безупречной осанкой говорит мне Татьяна и ведет в свой кабинет. Мы устраиваемся у огромного окна с видом на парк и начинаем беседу о театре.
Рука судьбы
– Татьяна, вы помните первый визит в театр? Свои ощущения?
– Да. Моя бабушка работала в Иркутском драматическом театре, мне было года три, и она привела меня на елку. Сам спектакль не остался в памяти, зато запомнились Дед Мороз, Снегурочка, елка и огромный красивый зал, как в сказочном дворце. Кажется, за прочитанный стишок я даже получила подарок. Бабушка мне много рассказывала о театре, воспоминания остались самые теплые и добрые. Это было первое впечатление.
Осознанные посещения театра начались много позже, уже в школе, а любовь пришла, когда я училась в пединституте. Это был спектакль «Сон в летнюю ночь» по Шекспиру в постановке Вячеслава Всеволодовича Кокорина.
Наш преподаватель Сергей Амбарцумович Захарян устраивал нам «выходы» в театр юного зрителя, чтобы изучение литературы было более интересным. «Сон в летнюю ночь» разрушил многие стереотипы, «оживил» Шекспира, заставил по-новому увидеть его поэтику. Всё было настолько не- обычно, свежо, и музыка Владимира Соколова… Это было прекрасно. С того момента во мне и проснулся особенный интерес к театру.
– Пединститут – значит, вы по образованию педагог?
– Я поступила в Иркутский педагогический институт, но оставила его спустя три года, можно сказать, из-за театра. Решила, что надо всё менять. Поехала в Москву, пыталась поступить в ГИТИС на театроведение. И с блеском провалилась. У меня не было ни методики подготовки к таким экзаменам, ни программы, ни наставников – ничего. Первый же вопрос на экзамене показал мою оторванность от реальности. Вернулась в Иркутск, сделала выводы. Окончила факультет журналистики, потом получила еще и экономическое образование. Можно сказать,что жизнь вела меня в театр весьма извилистыми путями.
– И наконец привела на место завлита музтеатра?
– Я верю, что желания исполняются. Я мечтала работать в театре еще во время учебы в пединституте, а место завлита казалось недостижимой вершиной, я даже самой себе не могла признаться в этом желании. Мне казалось, что созданием спектаклей занимаются какие-то небожители. Я сменила много сфер деятельности, а театр в новом качестве появился в моей жизни совсем недавно, всего пять месяцев назад.
– Какими знаниями, образованием нужно обладать, чтобы работать завлитом?
– Знания нужны разные, глубокие и обширные. Этому можно учиться всю жизнь. Для начала необходимо знать и любить русскую и мировую литературу, как современную, так и классическую. Знать историю театра, многое из внутренней театральной кухни, хотя бы в общих чертах разбираться в музыке, хореографии. Но главное – нужно любить театр. В идеале необходимо театроведческое образование, но в завлиты приходят из разных профессий, в том числе из журналистики, как я.
Моя предшественница в этой должности, Людмила Владимировна Негода, по первой профессии педагог, она невероятный кладезь знаний о театре и драматургии, отдала театру не один десяток лет, и сейчас она – мой наставник. То есть здесь вопрос не образования, а изначальных стремлений человека. В каждом деле есть свой внутренний источник энергии, где-то это знания, где-то авантюризм, где-то азарт, а здесь, в театре, это любовь.
Воспитание оперой
– Каким образом формируется репертуар современного музыкального театра? Что нужно учитывать при выборе произведения для постановки?
– Мне кажется, по большому счету изменилось немногое. Классические жанры никуда не ушли из репертуарного театра, и театр по-прежнему считает своей задачей сказать зрителю что-то важное и нужное, затронуть душу, сделать его жизнь чуть-чуть более яркой и интересной.
Да, появились новые выразительные средства, усложняется режиссура и сценография, есть изменения и в жанровом отношении. Оперетту потеснил мюзикл. Хотя оперетта – прекрасный, проверенный временем жанр, там ведь что ни мелодия, то шедевр. Поэтому у оперетты есть и будут поклонники, и совсем из репертуара она никогда не исчезнет. Мюзикл предъявляет свои требования и к актерам, и к режиссерам. Он предполагает более агрессивную, по сравнению с классическими формами, подачу материала; это пение с микрофоном, это особые ритм и динамика. Но ставить одни мюзиклы музыкальный театр не может, он всегда ищет баланс между новым и традиционным.
Мы очень хотим ставить и показывать нашим зрителям оперу. Но для нее нужна подготовленная публика. Любовь к опере необходимо воспитывать, может, даже с детства. Требуются определенные внутренние усилия, чтобы по три часа слушать и понимать такую музыку.
– Что значит три? Классический вариант «Аиды» в Мариинке идет почти пять часов, причем на итальянском…
– Вот об этом и речь. Современный человек отвык от больших и долгих спектаклей. К тому же собрать зал в столице совсем не то, что собрать зал в провинции, а ведь постановка оперы стоит очень дорого.
Все эти факторы влияют на формирование репертуара театра. Конечно, мы работаем над тем, чтобы у нас в репертуаре были все жанры, и вполне успешно. Осталось поставить оперу.
– Развитие кинематографа мешает или помогает театру?
– Кино и театр прекрасно сосуществуют. О соперничестве речи нет уже очень давно, это просто разные виды искусства.
В современном театре есть всё, в том числе и разные визуальные эффекты. Мы можем создать зрелище, отвечающее всем запросам человека с «клиповым» сознанием. Но зачем это театру? На мой взгляд, нужно следить за тем, чтобы внешнее, визуальное не вредило концепции произведения. Театр не нуждается в спецэффектах ради спецэффектов. Это чистейшее искусство, построенное на взаимодействии зрителя и актера. Есть актер, есть зритель и то, что происходит между ними, у нас еще есть музыка. Остальное – вторично, хотя и важно.
– Я немного о другом хотела сказать… Сейчас визуальное преобладает над содержанием, нужно ли пытаться сохранить классические постановки без экшена и светового представления?
– Баланс между внешним и внутренним – индикатор мастерства в театре. Знаете, театр не раз переживал сложные времена, когда денег на декорации и реквизит не было, а костюмы шили чуть ли не из марли. Но и тогда были прекрасные спектакли. В конце 1980-х и в 1990-е мне доводилось видеть такие аскетичные, без декораций, спектакли. Визуальный минимализм обнажает качество актерской и режиссерской работы. Это трудно, но порой очень интересно.
Сейчас внешнему – костюмам, декорациям, спецэффектам – уделяется столько внимания, сколько требует сюжет или сколько хочет и может позволить себе театр, и это нормально. Печально, когда за внешней эффектностью нет актерской игры, драматургии и т.п. Но это уже вопрос профессионализма.
– Как вы относитесь к иммерсивному театру?
– Это интересное явление, но это не театр в моем понимании. Скорее это близко Диснейленду, когда зритель становится участником действа и может испытать эмоции, вызванные физическим воздействием...
«Смертельное» название
– На каком этапе становится понятно, что спектакль ждет успех или провал? Или интрига сохраняется до премьеры?
– Интрига есть всегда, и всегда руководству и режиссеру необходимо чутье, чтобы не ошибиться с выбором. Конечно, если есть серьезные сомнения, что новый спектакль будет иметь успех, за него лучше не браться. Ведь это очень затратно и по финансам, и по человеческим ресурсам. У каждого завлита, у каждого режиссера есть список прекрасных произведений, которые пока не могут быть поставлены по объективным причинам. Где-то нет нужных исполнителей, где-то зритель не пойдет. Кстати, на судьбу спектакля влияет даже название. Если оно неудачное, то может «похоронить» даже очень неплохую постановку. И у нас в Иркутске такие примеры тоже были.
– Какой он, современный зритель музыкального театра?
– Очень разный. К нам приходят и пожилые люди, и среднего возраста, и молодежь. Причем не только та, которую учителя или преподаватели привели.
– А есть смысл в организованных школьных походах в театр?
– Конечно! Детей надо знакомить с театром как можно раньше, в том числе для того, чтобы потом молодой человек, оказавшись на спектакле, не шуршал в зале чипсами и шоколадными обертками, чтобы он понимал, что тут для него работают живые люди, и это как минимум надо уважать. Я уверена, что чем раньше ребенок придет в театр, тем больше шансов, что из него вырастет хороший зритель.
– На премьере спектакля все актеры очень волнуются и мало кто способен показать себя во всей красе. Но если спектакль идет несколько лет, не возникает ли ощущение «заезженной пластинки»? Какой по счету спектакль лучше смотреть: второй, третий или после года показа?
– Какой спектакль смотреть? Можно прийти на премьеру и поблагодарить актеров за их труд, а потом, если спектакль в целом понравился, прийти еще и еще и каждый раз открывать для себя новые грани.
Каждый спектакль уникален. Даже если он не сходит со сцены уже двадцать лет. Один и тот же спектакль с разными составами актеров (как правило, у спектакля два состава) по-разному воспринимается. Хороший спектакль, с его уникальным и сложным режиссерским рисунком, с оттенками актерской игры и прочими нюансами, можно смотреть раз за разом и всё время находить что-то новое. Большой режиссерский талант проявляется и в главном, и в деталях, но разглядеть и оценить их все сразу практически нереально.
– Как вы относитесь к осовремениванию классических сюжетов, к их переделкам, когда, к примеру, действие классической «Травиаты» переносят на круизный лайнер?
– Я к любым вариантам постановки классических произведений отношусь с интересом. Великое произведение искусства испортить умным современным прочтением нельзя. Но мне не нравится, когда в текст пьесы или в либретто вносятся коррективы, извращающие авторский замысел, искажающие главный драматургический посыл.
Однако если своим прочтением канонического произведения режиссер открывает новые, но не противоречащие главному смыслы, если заставляет глубже задуматься, немного изменить угол зрения, то это у меня вызывает только восхищение. Мне кажется, тут театр сам себя защищает: самая строгая и объективная проверка – проверка зрителем и временем.
О лидере и кадровом голоде
– Личность художественного руководителя в театре – определяющая? Или есть другие главные, способные создать успешный театральный проект? Говорят, театр Вахтангова не собирал залы, пока не пришел Римас Туминас…
– В театре все важны. Это сложный живой организм, в котором всё взаимосвязано. Но в любом деле важен лидер, а в театре без него вообще никак. Только подлинный лидер может собрать воедино множество людей с их амбициями, видением, энергией и создать спектакль.
Я видела постановки, к счастью не у нас, в которых артисты ходят по сцене и как будто не знают, что делать. Нет связующей нити, нет общего стержня. Отсутствие вот этой самой объединяющей энергии в лице режиссера сразу становится очевидным.
– Иркутский музыкальный театр испытывает кадровые проблемы?
– К сожалению, да. Но это проблема всех провинциальных театров. Многие талантливые ребята, родившиеся и получившие начальное профессиональное образование в провинции, предпочитают реализовываться в Москве и в Питере. Знаете, я бы актерам провинциальных театров памятники ставила (улыбается) за верность выбранному пути, за то, что не уехали и не бросили свой театр и своего зрителя.
– Сколько театров нужно для такого города, как Иркутск?
– Трудно сказать. Мне кажется, что у нас театральное искусство достаточно широко представлено. Я даже удивилась, когда узнала, сколько у нас театров существует кроме государственных: есть студенческие, любительские, молодежные, детские… Оказывается, несколько тысяч жителей области увлечены театральным искусством. Это здорово!
– Какие спектакли Иркутского музыкального театра вы посоветовали бы посмотреть?
– Мои оценки субъективны, конечно. Но своим друзьям я советую посмотреть пластический фарс «Пиковая дама». Очень яркая работа. Убеждена, что после просмотра вам захочется и Пушкина перечитать, и оперу Чайковского послушать. Интересный спектакль «Анна и адмирал», поставленный на основе дневников Анны Тимирёвой. Еще я бы посоветовала посмотреть «Две королевы», там масса интересных режиссерских находок. Хотите отдохнуть – посмотрите «Собаку на сене» и «Труффальдино из Бергамо». Невозможно не посмотреть рок-оперы «Юнона и Авось» и «Иисус Христос – суперзвезда», это понятно.
Каждый спектакль по-своему интересен. Лично для меня стали потрясением наши классические балеты «Дон Кихот» и «Шехеразада» в постановке Гордеева. Это просто праздник. С учетом того, что наша балетная труппа недоукомплектована, реализацию этих двух проектов я бы назвала достижением. И, конечно, я всех приглашаю на нашу премьеру «Монте-Кристо. Я – Эдмон Дантес».
– Как бы вы сформулировали ответ на вопрос: «Зачем нужно ходить в театр»?
– Театр как искусство – это чистая и добрая энергия. Ее не получишь в кино, во всяком случае вот так, непосредственно, ведь там мы имеем дело с технологиями, а в театре – с живыми людьми, которые делятся со зрителями своими эмоциями. Душа очищается от эмоциональной коросты, покрывающей нас в повседневности, и глаза начинают блестеть, и верится в настоящее и важное. Мы живем в тяжелое информационное время. Негативной информации поступает больше. Всё позитивное мы добываем и аккумулируем сами, и это результат сознательных усилий.
Чтобы освободиться от лишнего, нехорошего, надо идти в театр. Здесь даже печальные вещи немного иначе воспринимаются. Ромео с Джульеттой опять умрут, ты поплачешь, но выйдешь со спектакля с верой в любовь. (Улыбается.) Вот у меня граф Резанов в рок-опере «Юнона и Авось» умирает постоянно, и я никак привыкнуть не могу, или не хочу. В следующий раз он умрет 12 марта, я опять пойду смотреть, опять буду плакать, но после почувствую себя живой и настоящей.
Алена Сабирова, Право выбора
Фото автора
Возрастное ограничение: 16+
В наших соцсетях всё самое интересное!
