Судьба человека: преподаватель иркутского нархоза Иван Миронов сидел три года в концлагере "Освенцим"
20 декабря 2022
В Байкальский государственный университет обратились представители МГУ имени М. В. Ломоносова и Фонда Александра Печерского, который занимается увековечиванием памяти участников сопротивления в нацистских концлагерях.
Полгода назад "Глагол" рассказывал о том, что ранее было установлено: "Иван Андреевич Миронов родился в 1907 году в Самарской губернии. На фронт был призван из Москвы. Младший лейтенант был командиром взвода ополчения. В боях под Москвой ранен в бедро, попал в плен 6 октября 1941 года под Вязьмой. Освобожден из плена Освенцима 8 мая 1945 года".
Журналист Елена Чабдарова в газете "Байкальский Госуниверситет" рассказала подробности истории поиска материалов о Миронове в стенах вуза.
Фонд имени Александра Печерского, который занимается изучением судеб бывших узников фашистских застенков, возглавляет литературовед и литературный критик, преподаватель МГУ Михаил Эдельштейн. Он занимался подготовкой книги "Сопротивление" о концлагере "Освенцим". И по данным фонда, в Иркутском финансово-экономическом институте работал преподавателем Иван Андреевич Миронов, который был призван на фронт из Москвы, где был аспирантом Московского экономического института.
Иван Андреевич Миронов окончил Ленинградский педагогический институт имени А. И. Герцена и аспирантуру Московского экономического института. Защита его кандидатской диссертации была назначена на 7 июля 1941 года, но тогда этому не суждено было сбыться.
После войны, еще до работы в Иркутске, он преподавал политэкономию в Москве, Ленинграде, Новосибирске. В столице Восточной Сибири он оказался в 1949 году, после того, как несколько лет отработал в Самарканде и Саратове.
Фонд имени Александра Печерского просил преподавателей БГУ помочь с установлением хотя бы даты рождения бывшего узника. В вузе сначала нашли сведения об однофамильце Ивана Андреевича – Миронове Викторе Тимофеевиче, который также работал в нархозе, и лишь спустя какое-то время, совершенно случайно, было обнаружено личное дело Ивана Андреевича. Оно сохранилось чудом, так как многие личные дела студентов и преподавателей с 1930-х годов до начала 1960-х годов, были утрачены.
Однако в одной из закрытых, глухих аудиторий на первом этаже первого корпуса Байкальского госуниверситета нашлись дела, которые были никому не нужны. За давностью лет все сроки хранения истекли.
«Это такой пласт истории! На помойку, однозначно, ничего выкидывать нельзя. Мы решили все дела разобрать, систематизировать и оцифровать. Благодаря этой работе нам стало понятно, кто, откуда был и как учился. Мы изучили характеристики студентов и преподавателей. В этой груде пыльных папок мы нашли дело Ивана Андреевича Миронова. Он пришел в Иркутский финансово-экономический институт на работу в январе 1949 года. Лишь в характеристике, которую мы нашли в личном деле, есть маленькое упоминание о том, что преподаватель вуза был узником лагеря смерти», – рассказывает заведующий кафедрой международных отношений и таможенного дела Байкальского госуниверситета, профессор Александр Шалак.
В Иркутске по сей день живет внук бывшего узника – пенсионер МВД Евгений Геннадьевич Зинков, сын дочери Ивана Андреевича. Он и передал редакции фотографии своего дедушки.
Иван Миронов воевал под Москвой в ополчении, командир взвода. В октябре 1941 года под Вязьмой был тяжело ранен. Бауманская дивизия, в которой он воевал, практически безвестно исчезла. В течение десятилетий существовал негласный запрет на публикацию материалов о боях под Вязьмой, закончившихся тяжелейшим поражением Красной армии.
Бой под Вязьмой 6 октября был первым для выпускника аспирантуры Московского экономического института и закончился трагично. Под шквальным минометным огнем Иван Миронов был ранен в ногу, контужен. Самое страшное для плохо видящего человека - он потерял очки. Невозможно описать все ужасы, через которые прошел интеллигентный человек, отбывая четыре года войны в фашистском плену.
Вот лишь выдержки из воспоминаний: "Крематорий чадил постоянно, но не успевал справляться с нагрузкой – рядом были вырыты рвы, в которых день и ночь полыхало ярко-красное пламя. Кого-то сжигали. Ядовитый дым насыщал воздух запахом сгоревшего человеческого тела. Немцы готовились к эвакуации лагеря, а значит, к ликвидации большинства узников".
Из биографии Ивана Андреевича ясно, что он совершал попытку бежать из плена, но неудачно из-за слабого зрения, был пойман и доставлен в Освенцим. В застенках Миронов находился более трех лет, но сначала прошел лагерь на территории Белоруссии, потом еще несколько лагерей. Освобожден только в мае 1945 года из лагеря "Литомержице" на территории современной Чехии.
По данным Фонда имени Александра Печерского, Миронов был одним из активных участников комитета сопротивления Освенцима, лично знаком с генералом Дмитрием Карбышевым, который высоко ценил его за патриотизм, эрудицию и несгибаемую волю. Узники Освенцима уважали Ивана Андреевича, он поддерживал их дух, всегда с особой охотой рассказывал о российской истории, военачальниках страны и неизбежности победы Советского Союза.
Руководитель женского подполья в Освенциме, французская писательница Анна Тринде вспоминала: "Связь с основным подпольем лагеря смерти я держала через Миронова Ивана. От передавал мне задания от Карбышева. Совместно мы готовили восстание против палачей".
Карбышева привезли в Освенцим очень измученного. Чтобы поддержать военачальника, заключенные делили свой скудный паек и передавали генералу. Жил Дмитрий Михайлович в девятом блоке, а Иван Андреевич в восьмом. Они часто встречались, готовили план восстания, уже знали, что фронт приближается к Освенциму. Подключали к этому пленных женщин, работающих на заводе "Буна", чтобы они доставали и тайно передавали порох. Прятали взрывчатку в крематории. Но планам не суждено было сбыться.
Совершенно случайно подняла восстание "зондеркоманда" пленных, работающих в крематории, так как фашисты хотели в первую очередь избавиться от них как свидетелей. Кто-то из узников не выдержал и бросил гранату в фашистов, и немцы ужесточили режим Освенцима. Били всех подряд по поводу и без.
Вскоре Ивана Миронова с другими пленными отправили на каменоломни лагеря "Флоссенбург". Он вспоминал, как его босого в одних кандалах вывели за ворота Освенцима, и когда он оглянулся и кивнул Карбышеву, стоявшему у рабочего барака за колючей проволокой, тот в ответ вскинул вверх сжатый кулак. Всем известно, какую мученическую смерть приготовили фашисты для бывшего военачальника российской царской армии, советского генерала Дмитрия Карбышева. Изможденного истязаниями, но не сломленного 64-летнего полководца фашисты заморозили заживо, долго поливая из шланга ледяной водой.
Ивану Миронову удалось выжить. Его родителей не было в живых, но на родине оставались жена Мария Прокофьевна и маленький сын Евгений, который родился накануне войны, в 1939 году. Семья считала его без вести пропавшим. Домой бывший узник смог вернуться после освобождения и многочисленных проверок по линии СМЕРШ.
Уже в мирное время Миронов защитил кандидатскую диссертацию и приступил к преподавательской работе, стал заниматься наукой. В 1947 году у него родилась дочь.
Но и в мирное время человеку не давали покоя, на этот раз советские власти. Несмотря на то, что всех, кто был в фашистском плену, строго проверяли, Ивану Миронову удалось подтвердить преданность Родине. Но ему все равно чинили препоны на преподавательской работе.
С мая по ноябрь 1945 года он находился в Казани, куда отправляли на проверку всех, кто был в фашистских застенках. Там подтвердилась информация, что в плену Иван Андреевич сохранил долг и честь советского офицера, и его восстановили в воинском звании.
Вот выдержки из рапортов бывших заключенных Освенцима.
"В Освенциме мы с Иваном Андреевичем были в одной палате. Среди нас, военнопленных, находились предатели, которые подслушивали, кто говорил не в пользу немцев. На них доносили. А тех, кто относился к немцам доброжелательно, ставили полицаями, комендантами, рабочими на кухне и брали себе в прислуги. Иван Андреевич умело разоблачал таких. Многие знают Ивана Андреевича, как одного из выдающихся товарищей нашей палаты, мастера слова и искусного агитатора", – пишет москвич Семен Иванович Самсонов.
А это говорит арестованный в 1942 году по делу минского подпольного комитета и доставленный в Освенцим Георгий Павлович Сапун: "Знаю товарища Миронова как стойкого и преданного делу рабочего класса товарища. Он вел работу среди заключенных, как русских, так и других национальностей, при каждом удобном случае разъясняя политику коммунистической партии и советского правительства, рассеивая все ложные версии о русском народе и его правительстве. В Освенциме он принадлежал к группе русских патриотов".
Из личного дела можно ознакомиться еще с одним любопытным документом.
Альфред Фридерцевич – польский дипломат, представитель посольства Польши в Будапеште, член Польской коммунистической рабочей партии, бывший сокамерник Миронова писал: "В 1944 г. в Освенциме я знал Ивана А. Миронова, очень хорошего человека. Мы его называли "Профессор из Москвы”. Был он хорошим русским патриотом, товарищем и очень много сделал в лагере. Кандидатуру Ивана А. Миронова я поддерживаю с полным удовольствием" (ред. письма сохранена).
Так Миронова восстановили в аспирантуре и направили на преподавательскую работу, которую могли доверить только идеологически проверенным людям. После окончания аспирантуры, Миронов работал старшим преподавателем политэкономии в Узбекском институте народного хозяйства, но в 1947 году его уволили из-за того, что он был в плену.
Вот полные отчаяния выдержки из письма кандидата наук Миронова от 19 ноября 1948 года на имя председателя Президиума Верховного Совета СССР Николая Шверника: "Проработав один учебный год меня, несмотря на то, что я имел положительные характеристики, от работы освободили потому, что я был в плену, в силу того, что меня нельзя использовать в качестве преподавателя политической экономии. Против этой необходимости возражений не может быть, но я считаю, что мне должна быть предоставлена преподавательская работа по одной из смежных экономических дисциплин. Министерство высшего образования против этого не возражает. Но куда бы оно не направило и куда бы я сам не обратился, везде получаю прямой или косвенный отказ, как только узнают, что я был в плену. В силу этого до сих пор остаюсь без работы, а у меня 3 детей и жена больная не работает".
Практически то же самое случилось и в Саратове.
В январе 1949 года Миронов приехал в Иркутск. В Иркутском финансово-экономическом институте Иван Миронов до 1956 года работал старшим преподавателем. Его характеристика говорит, что он был хорошим преподавателем, вел общественную работу. Но неприятности не приказали себя долго ждать.
Выступление Никиты Хрущева на XX съезде КПСС развенчало культ личности Сталина. Иван Миронов был не из того большинства, кто стал огульно осуждать Генералиссимуса и поддерживать новую линию партии. Он был человек с несгибаемой волей и бескомпромиссным характером, открыто выступил перед студентами и сообщил, что доклад генсека Хрущева – полная клевета.
Миронов сказал студентам, что именно так в Освенциме фашисты клеветали на Иосифа Виссарионовича, на партию и нашу страну, поскольку не отделял личность Сталина от судьбы страны.
После этого в вузе была организована военная врачебная экспертиза. Миронова признали больным и невменяемым, с работы "попросили", но назначили ему пенсию. В вузе ввиду сложных отношений с руководством ему дали "не очень положительную" характеристику, ставили в вину то, что он совершенно не занимался общественной работой, разовые поручения выполнял неохотно, не следил за студентами на экзаменах, из-за чего они, якобы, списывали и т. д. Хотя до открытого демарша преподавателя характеристики были в корне противоположные.
Неприятности у Ивана Андреевича были задолго до "иркутской истории". В письме ЦК профсоюза работников высшей школы и научных учреждений СССР от 11 декабря 1948 года за подписью председателя В. Смирнова говорится, что "ЦК союза считает, что один факт нахождения его в плену не может служить законным основанием ни для отказа от работы, ни для освобождения от работы, ввиду прямых по этому поводу указаний, содержащихся в постановлении Совета Министров СССР № 2220 за 1946 год".
Несмотря на то, что в Иркутске бывший узник не имел родственников и близких людей, его увольнения, Миронов остался в городе, жил с семьей до самой смерти в январе 1966 года. 59-летнего преподавателя похоронили на Радищевском кладбище. Внук рассказал, что память о дедушке в семье верно хранят, и родственники ухаживают за могилой Ивана Андреевича.
Фото из архива семьи Мироновых и БГУ
Возрастное ограничение: 16+
В наших соцсетях всё самое интересное!
