Сергей Язев: Тайна падения Витимского болида

21 сентября 2022

Сергей Язев о том, как в ночь с 24 на 25 сентября 2002 года на севере Иркутской области рухнул Витимский болид.

Двадцать лет назад на северо-востоке Иркутской области случилось странное. Около двух часов ночи во многих поселках Мамско-Чуйского и Бодайбинского районов люди проснулись от ослепительного света в окнах и странных звуков. Яркое зарево померкло спустя несколько секунд. А немного позже послышался мощный удар, грандиозный взрыв. Дрогнула земля, попадала посуда, где-то даже полопались оконные стекла.

Полный текст читайте в "КП-Иркутск"

А через неделю над горами возникло загадочное свечение. Прошел слух, что после падения гигантского метеорита все мерцает от радиации. И тогда обеспокоенные жители Бодайбо написали письмо в Иркутск.

Все началось с факса

На третье октября 2002-го в иркутском институте солнечно-земной физики было намечено заседание Ученого совета. Все участники собрались, но задерживался председатель, – и это было необычно. Наконец, директор института, академик Гелий Жеребцов вошел в зал. У него в руках был лист бумаги.

"Не зная, куда обратиться, мы, жители Бодайбо и поселка Балахнинский Бодайбинского района, в телефонном справочнике нашли ваш номер телефона-факса. Просим сообщить информацию о явлении, которое мы наблюдали. В ночь с 24 на 25 сентября 2002 г. в 1 час 50 минут жители Бодайбо и п. Балахнинский наблюдали неопознанное тело. Скорость падения огромная, тело горячее. Вся местность была освещена очень ярко… Ощущался сильный удар. Земля дрожала, как при землетрясении... И вот вечером 1 октября в месте падения многие жители наблюдали цветное свечение атмосферы, отдаленно напоминающее северное сияние. Мы очень обеспокоены. Просим не оставить без внимания наше письмо и информацию прислать по факсу в г. Бодайбо".

Ученый совет института немедленно сообщил о событии в МЧС, в областную администрацию, а также в Комитет по метеоритам при московском Институте геохимии РАН. Академик Жеребцов дал указание сотрудникам оценить геомагнитную обстановку и выяснить, было ли позавчера на севере региона полярное сияние.

Оказалось, полярное сияние действительно наблюдалось, и конечно, к событию 25 сентября оно никакого отношения не имело. Но удачное совпадение – сначала неожиданное ночное свечение, а через неделю – сияние, объединились в одно событие в головах людей, и привели к рождению исторического факса. Если бы не полярное сияние, скорее всего, во всем мире о странном явлении так и не узнали бы. Но все-таки узнали! А дальше СМИ наперебой начали рассказывать о космическом пришельце.

Что это было?

Большинство склонялось к мысли о крупном метеорите, но в науке вопрос голосованием не решается. Ученый секретарь Института солнечно-земной физики Владимир Поляков озвучил версию о возможном падении в горной тайге тяжелой ракеты (в те времена такое случалось). Я относился к предположению с большим сомнением – слишком масштабным, судя по описаниям, было событие, никакой ракете такое вызвать не под силу.

Астрономы еще сто лет назад отработали методику опроса очевидцев падений метеоритов. Я предложил академику Жеребцову опубликовать в Бодайбо призыв ко всем очевидцам – описать наблюдения, передать их в администрацию города или отправить нам в Иркутск. Гелий Александрович согласился, и я послал в газету "Ленский шахтер" письмо от имени астрономической обсерватории ИГУ.

Тем временем журналист иркутской "Комсомольской правды" Екатерина Санжиева вернулась из командировки в Бодайбо. Она с удивлением рассказала мне, насколько противоречивыми оказались показания. Отвечая на вопрос о направлении полета небесного тела, очевидцы показывали в совершенно разные – иногда противоположные – стороны!

Чтобы разобраться, что же было на самом деле, нужна статистика, и независимые объективные данные. И такие данные неожиданно появились.

Шпионские данные

Спустя пару недель после события, 8 октября, американский сайт «НЕО» (сокращение от англоязычного названия "околоземные объекты") с двухнедельной задержкой обнародовал данные военного спутника США. Этот разведывательный спутник был оснащен аппаратурой для обнаружения запусков баллистических ракет на территории России по ярким факелам их двигателей. 25 сентября (по всемирному времени это было еще 24 сентября) он зафиксировал над ночной Сибирью ярко светящийся болид и зарегистрировал координаты начала и конца участка траектории, где он был виден. Яркое свечение входящего в атмосферу космического тела было отмечено на высоте 62 километра над поверхностью Земли. Сенсоры спутника потеряли болид на высоте 30 км – здесь его мерцание стало слабее, и в конце концов погасло. Оценка энергии, излученной болидом, примерно соответствовала энергии взрыва двухсот тонн тротила!

Это очень большая сила. Согласно теории московского профессора Немчинова, на излучение обычно уходит около девяти процентов от общей энергии падающего тела. Но это означало, что полная кинетическая энергия небесного тела, связанная с его огромной скоростью, составляла не менее 2200 – 2400 тонн в тротиловом эквиваленте! Это уже сопоставимо с энерговыделением тактического ядерного боеприпаса!

Сомнения развеялись – метеорит! И наконец, выяснилась его траектория.

Я нанес координаты на карту. Получалось, болид двигался с юго-запада на северо-восток. Начал светиться к югу от районного центра Мама, пересек, снижаясь, реку Витим и погас к северо-западу от Бодайбо. Вся видимая траектория полета проходила не над Бодайбинским, а над Мамско-Чуйским районом.

Я подумал, что название "Витимский болид" было бы и уместным, и красивым. Во всех публикациях стал применять этот термин, и он прижился – теперь даже в книгах используют это название.

Планируя экспедицию

Когда стали известны координаты падения небесного тела, можно было планировать поиски его следов.

Я отправился к заместителю директора Института солнечно-земной физики Виктору Григорьеву и предложил план экспедиции. И в институте, и в Иркутском государственном университете меня поддержали. Молодой сотрудник нашей обсерватории Дмитрий Семенов и я были готовы отправиться на место падения. Однако, оставалась важная проблема – деньги…

СМИ сообщали, что московские ученые хотели снарядить экспедицию, но не нашлось средств на аренду вертолета. Мы же про аренду винтокрылой машины даже не мечтали. Наш план был более скромным. Долететь самолетом до Бодайбо, при помощи местной администрацией и добраться до точки, где погас болид. А по дороге опросить как можно больше очевидцев.

Планы меняются

Я позвонил в Бодайбо. Там объяснили, добраться до нужного пункта будет трудно – придется спускаться вниз по Витиму, а судоходство уже прекратилось, – по реке идет лёд. "Лучше заходить через Маму", – сказали мне.

Я связался с главой райцентра Мама Николаем Чекашкиным. Мэр предложил уточненный план. Лететь действительно следовало "на Маму" (как говорят местные жители), оттуда на машине до поселка Мусковит на берегу Витима, далее переправиться через реку на правый берег, перебраться через речку Большая Северная, а там уже недалеко до нужной точки в заснеженной горной тайге.

Институт солнечно-земной физики совместно с Институтом геохимии СО РАН срочно направили заявку на поддержку экспедиции. Сибирское Отделение РАН выделило небольшие средства, и мы с Дмитрием Семеновым и тогдашним научным сотрудником (ныне директором!) Института геохимии СО РАН, геологом Александром Перепеловым купили билеты "на Маму".

Экспедиция неожиданно оказалась многочисленной. Московская редакция "Комсомольской правды" направила вместе с нами корреспондента Андрея Моисеенко. Двоих журналистов к нам отправил журнал "Итоги", а иркутская газета "Пятница" командировала молодого журналиста Сергея Солоненко, ещё недавно слушавшего в университете мои лекции по научной журналистике.

Мы прибыли в иркутский аэропорт 22 октября, спустя четыре недели после впечатляющего полета болида над Мамско-Чуйским районом.

Прыжок на север

С самого начала возникли сложности. Во время досмотра в багаже Александра Перепелова обнаружили здоровенный самодельный нож, геолог привычно брал его в тайгу. Милиционеры конфисковали нож, а его хозяина сняли с рейса. А у него в рюкзаке были географические карты, компас и другие нужные аксессуары. Мне пришлось уговорить аэродромные службы – мы уже сидели в самолете, чтобы меня увезли обратно к зданию аэровокзала (Александр быстро передал мне все, что было нужно для экспедиции), и доставили обратно к самолету.

Нам повезло. Мэр Мамско-Чуйского района Николай Чекашкин тоже оказался на борту. Как только оказались на месте, он сразу вызвал первого очевидца в свой кабинет и собрал совещание.

Вместе с Сергеем Хамидулиным мы выехали на берег Витима. Он указал остров, где он рыбачил в ту ночь, показал, как пролетел по небу яркий болид – "свет был, как от сварки". Когда вернулись в мэрию, сюда уже прибыли трое девятиклассников, они ночевали в зимовье на горе – в тот день они собирали кедровые шишки. Среди ночи за окном избушки на несколько секунд возник ослепительный свет. Один из мальчишек оказался сообразительным, и предсказал, что "если это метеорит, то сейчас бабахнет". И тут же бабахнуло! Подпрыгнула железная печка, посыпалась посуда, одного из пацанов отбросило от стенки. А наутро в голубом небе была видна "какая-то муть – темная полоса, не похожая на обычный дым".

Чем дальше, тем страшнее

Утром к гостинице подошел медицинский "уазик", на котором отправились в путь. Во всех поселках по дороге мы останавливались, и их главы приглашали очевидцев. В Слюдянке, Луговском, Усть-Колотовке, Мусковите рассказывали о всё более впечатляющих эффектах – всё ярче был свет и громче был грохот в описаниях. Высотный взрыв, как говорили свидетели события, был невероятной мощности – а в этих краях, где в советские времена добывали слюду, знали толк во взрывных работах. Рассказывали нам и о странных свистящих звуках, предшествовавших удару, и это означало, что болид относился к редкому разряду электрофонных.

Нашу доставку на правый берег перенесли на следующее утро. Когда добрались до Мусковита, уже темнело. Местные жители пугали рассказами об утонувших – тех, кто рискнул, как и мы, перебраться через реку во время ледохода.

Переправа действительно оказалась непростой. На моторке нашу команду из шести человек перевезли за три раза. Лодка умело лавировала между льдин, и трижды пришлось менять поврежденные о глыбы винты.

По указанию руководителя администрации поселка Витимский Александра Сергия нас разместили в брошенном поселке Большой Северный, в единственном сохранившемся доме, где функционировала неразрушенная печка. Вместе с жителем Витимского Александром Назиным мы отправились вверх по тропе вдоль берега впадающей в Витим речки Большая Северная. Завтра нам предстояло перебраться на другой ее берег. Тут уже белели широкие скользкие и ненадежные ледяные забереги, между которыми бежала вода. Под руководством опытного Назина мы срубили несколько березок и бросили их на лед и в воду поперек речки. За ночь березки должны были обмерзнуть, сформировав основу для переправы. Мы вернулись в уже протопленный дом. На раскаленной плите жарилось мясо в огромной сковороде, рассказывались удивительные небылицы о здешних местах. Всё было хорошо, вот только электричества тут не было. Брошенный поселок уже давно отключили от электроснабжения, даже провода сняли и вывезли. После прекращения добычи слюды люди отсюда ушли.

По следам болида

Утром мы добрались до переправы, усилили ее и осторожно перебрались на левый берег. Забраться в гору по крутому заснеженному склону оказалось непросто – кое-где пришлось пользоваться веревкой. Наконец выбрались на горное плато и двинулись к югу, чтобы попасть в точку, над которой спутник потерял Витимский болид. Шли по редколесью по колено в снегу, судя по запаху, мимо медвежьей берлоги, которую постарались побыстрее миновать.

Наконец, прибор GPS показал, что мы на месте. Но в точке под траекторией не было кратера, найти который мы втайне надеялись. Зато здесь нашли явно недавно отломанные сосновые ветки и несколько свежесломанных молодых сосен. Судя по всему, ударная волна мощно встряхнула лес, замерзшие деревья не выдержали. К моменту пролета болида здесь стояли отрицательные температуры, и уже лежал неглубокий снег. Позже я запросил данные метеостанции – никаких сильных ветров за последние пару месяцев не наблюдалось. Мы измерили уровень радиоактивности и зафиксировали обычный природный фон.

Наша команда отправилась в обратный путь. До домика добрались к ночи. На следующий день все та же моторная лодка, виляя между льдинами, вернула нас на левый берег Витима, где уже стояла машина от Чекашкина. К вечеру оказались "на Маме", на следующий день – в Иркутске.

Первые итоги

О результатах первой экспедиции я доложил в Институт солнечно-земной физики, затем в московский Институт астрономии РАН и в Комитет по метеоритам. Показания очевидцев соответствовали данным американского спутника – значит, траектория была определена верно. Поскольку следов падения в точке угасания болида не было, значит, космическое тело разрушилось на большой высоте и рассыпалось на мелкие фрагменты. Об этом говорило и описание полосы "темной мути" в небе, остававшейся в небе спустя несколько часов после пролета болида. Но частицы метеоритного вещества должны были выпасть на землю! Это означало, что вещество, осевшее из дымно-пылевого следа болида, было погребено в снегу. И тогда родился план добыть эти частицы – пока снег не растаял.

- Вернуться весной! – постановили. А за крупными фрагментами – летом.

Решение о новой экспедиции принял иркутский Институт геохимии имени А.П. Виноградова. Теперь было понятно, что и где искать. Астрономы ушли на задний план, на сцену должны были выйти геологи.

Продолжение следует

Автор: Сергей Язев, доктор физико-математических наук, профессор ИГУ, директор астрономической обсерватории ИГУ

Фото Shutterstock

Возрастное ограничение: 16+