Январские дни 1931 года в Иркутске были полных высоких гостей.
Летом тридцатого Сибирский край поделили на Западно-Сибирский и Восточно-Сибирский, а последнему отошли не только Иркутская губерния, Читинский и Сретенский округа Дальневосточного края и Бурят-Монгольская АССР, но и Красноярский край. Поэтому было принято решение провести первую Восточно-Сибирскую краевую партийную конференцию, и туда направить московский «десант». Всей оргработой руководил отправленный из Московского обкома Федор Леонов.
25 января первым по поручению ЦК в Иркутск прибыл нарком труда Антон Цихон. В интервью он заявил, что цель поездки - проверка директив о форсировании мясозаготовок и своевременного отбора скота. Тогда планы были доведены до каждого села, или, как писали в газетах, «до каждого кулацкого двора». Цихон проверял, платят ли премии тем, кто сдавал мясо, и как в целом на это была «мобилизована вся партийная и советская общественность». Заголовки рассказывали, что к 1 апреля должно быть заготовлено 70 процентов годового запаса мяса, а железнодорожный транспорт должен быть приведен в «боевую готовность с тем, чтобы устранить всякие препятствия в погрузке».
Советская власть хорошо понимала, что Восточная Сибирь богата не только хлебом и мясом, но и углем, золотом и пушниной. Поэтому пыталась разыграть эту карту, противопоставляя настоящее прошлому: «царское правительство превратило Сибирь в место ссылки. Мы же должны превратить ее в Сибирь социалистическую и индустриальную». Интересно, что тогда были названы лучшие районы Восточно-Сибирского края – Куйтунский, Канский, Нерчинско-Заводской и Агинский. Если посмотреть на карту современной Иркутской области, то наш регион выглядел тогда довольно скромно по сравнению с соседями.
26 января прибыл председатель совнаркома РСФСР Даниил Сулимов, заявивший с трибуны, что страна скоро станет индустриальной державой и угрозой для европейской цивилизации. Он встретился со студентами горного института, педагогического, медицинского и коммунистического университетов и вернулся в столицу.
27 января в Иркутске приехал командующий особой Дальневосточной армии Василий Блюхер. Вечером 3 февраля в городе встречали заместителя председателя Совета народных комиссаров СССР (до войны высший исполнительный орган власти в стране) Яна Рудзутака и заместителя наркома снабжения, будущего наркома земледелия СССР Михаила Чернова.
Сама конференция проходила с 28 января по 5 февраля в Клубе Октябрьской революции (ныне ТЮЗ имени А. Вампилова). Каждое предприятие приготовило подарок для делегатов конференции. Так, горняки Черемхово вечером 27 января пригнали в Иркутск красный эшелон угля в составе 35 вагонов. Работники Иркутской слюдяной фабрики 26 января выполнили январский план, а сто работниц объявили себя ударниками труда. Иркутский мехзавод организовал две ударные бригады. Села Иннокентьевское, Рыбное и Ново-Покровское сдали четыре тысячи центнеров хлеба. Верхнеудинские железнодорожники (тогда Улан-Удэ подчинялось Иркутску) отремонтировали дополнительно четыре вагона.
К открытию конференции подтянулась лыжная эстафета с факелами, ракетами и бенгальскими огнями. Тогда центр города просто гудел и жил конференцией. 30 января по улице Ленина прошла демонстрация делегатов конференции. Рабочие слюдфабрики пришли на конях, которых накрыл иней, а весь город спрятался в пелене тумана. На конференцию пригласили сотню пионеров, которые звонкими голосами читали стихи:
Смена смене идет,
Комсомол ее ждет.
Партия рада,
Что смена растет!
В фойе клуба установили выставку о первых достижениях новой власти и открыли книжный киоск, который пользовался большим успехом. Каждый день зачитывали тысяч телеграмм, которые поступили в адрес конференции. Особое отношение было к бурятским делегатам, которые ряд докладов прочитали на национальном языке. Даже в докладе Сулимова было отмечено, что вхождение Бурят-Монголии в Восточно-Сибирский край «облегчило всю работу по его оформлению» и было записано в зачет партийной организации. Михей Ербанов, неоднократно выступая, повторял, как «из отсталой, полукрепостнической, полупастушеской страны угнетения Бурят-Монголия гигантскими шагами идет вперед…».
Заголовки и тексты с каждым днем были все краше и краше. Рабочие и колхозники рапортовали об ударных темпах, участники конференции демонстрировали ленинское единство. 13 районов из 70 не выявили ни одного кулака. Вспашка полей выросла на 17 процентов. Хотя добыча угля выполнена лишь на 81%, золотодобыча – всего 58%, металлообработка – на 93%. Жалобы и протесты чаще всего поступали из Братского и Качугского районов, а в Нижнеудинске срезали план хлебозаготовок. Все это назвали вредительством.
Однако они не знали самого главного - через семь лет большинство из них будет репрессировано. Даниила Сулимова казнили в декабре 1937-го. Михей Ербанов был расстрелян в феврале, Михаил Чернов - марте, Ян Рудзутак и Федор Леонов - в июле 1938-го. Антона Цихона расстреляли в марте 1939-го. К тому времени не осталось и Восточно-Сибирского края. В 1934 году появился самостоятельный Красноярский край, а в 1937 году на карте страны родились три новых региона - Иркутская, Читинская области и Бурят-Монгольская АССР. Такая сегодня среда Петрова.
Алексей Петров, историк
Фото из архива «Восточно-Сибирской правды» (Хроники Приангарья)
