Владимир Демчиков: Иркутск снаружи

31 декабря 2016

Когда живешь некоторое время где-то вдалеке от родного Иркутска и следишь за тем, что в нем происходит, только по новостям и соцсетям, то самой забавной чертой нашей пишущей и сетевой братии начинает казаться ее беспокойство по поводу репутации города. Чуть что случится, так сразу поднимается дружный хор: «ах, опять может пострадать репутация нашего замечательного Иркутска!» Беспокойство это, конечно, во многом показное, но это простительно: городок-то маленький, так что все как на сцене.

То есть само по себе событие, в очередной раз выбросившее Иркутск в топ федеральных новостей, уже не так и страшно, как страшны его якобы пагубные последствия для репутации. «Опять Иркутск прогремел!» - сокрушались патриоты города после «истории с «Боярышником». «А давайте не будем употреблять слово «боярышник», дело вовсе не в нем, от водки больше умерло!» - не слишком уверенно заклинали коллег по сетевому хороводу во спасение города некоторые профессиональные иркутяне, уже наученные горьким опытом безуспешной борьбы с «топом федеральных новостей».

Даже и в Иркутске попытка уползти из топа федеральных новостей всегда выглядит как-то неловко, а уж с стороны так и вовсе смотрится почти трогательно, хочется даже погладить наиболее чувствительных земляков по головке и объяснить им одну вещь (даже не одну, а несколько).

Во-первых, надо раз и навсегда понять, что Иркутск – как и сотни других городков и поселков за пределами московского и питерского околотков – всегда будет поставщиком исключительно плохих новостей в федеральные СМИ. Это никак не связано с каким-то особенным «проклятием» города, которое мерещится чувствительным душам. Не связано и с местными разборками, которые мерещатся некоторым профессиональным иркутянам. Просто так уж устроена наша страна, что все новости в ней становятся реальностью только после попадания в федеральные СМИ. А провинциальные города в этом раскладе – это территория той самой «России», в которой до сих пор происходят разнообразные ужасы и дикости (это, кстати, действительно так и есть), и из которой в столице ждут только этого и хотят слышать только об этом. Кто-то напился, кого-то зарубил и съел. Что-то взорвалось, обрушилось и кого-то завалило. Внезапный разлив, грандиозный потоп, огромный пожар, катастрофа, массовое отравление чем-нибудь экзотическим, активная деятельность городских сумасшедших, а также местных князьков (порой отличить одних от других невозможно) – все эти новости, демонстрирующие хтоническую Россиюшку во всей красе, являются основным новостным продуктом таких городов, как Иркутск. И других (так называемых «позитивных») новостей из Иркутске в топе федеральных новостей никогда не будет, так устроена наше информационное разделение труда. И относиться к этому надо спокойно.

И не просто спокойно – а с подчеркнутым хладнокровием. Но этого хладнокровия в Иркутске явный дефицит, наше фирменное местное девичье беспокойство о репутации города никак не дает перестать причитать о трагедиях прошлого. Вот уже сколько лет иркутяне никак не могут забыть про «падающие самолеты», мазохистски рассказывая об этом приезжим. Но ведь интересно, почему никто, например, в Красноярске не вспоминает самую масштабную на тот момент городскую авиакатастрофу 1962 года, когда в нескольких километрах от города не просто погибли 82 человека, а еще и самолет был сбит снайперски выпущенной нашими доблестными ВВС зенитной ракетой? Или что-то не слышал я от жителей Уфы повторяющихся воспоминаний об ужасной железнодорожной катастрофе 1989 года, унесшей тогда более 600 жизней? Никто об этом, конечно, не забыл, но к «репутации города» такие трагедии никакого отношения не имеют. Репутация, если уж на то пошло, есть у всей провинциальной России, где все время случается что-то страшное, где люди гибнут сотнями – и только такое и будет всегда в магическом «топе федеральных новостей», в который, как в пупок, неотрывно смотрят региональные журналисты и им сочувствующие.

Издалека совершенно отчетливо видно, что Иркутск – это именно «один из», а не какой-то особенный город. И суетливое беспокойство о его репутации – само по себе как раз и является угрозой той самой репутации, попыткой завесить очередное пятно на обоях очередной дешевой картинкой.

Да, в Иркутске (и не только в Иркутске) падают самолеты, здесь люди смертельно травятся ядовитым «алкоголем для бедных», а шесть лет назад, например, сотни людей несмертельно отравились «святой водой», набранной из сточного водоема. Люди в городах, подобных Иркутску, вообще живут по большей части недолго и не очень здорово (в Москве, например, которую среди иркутян принято не любить, они живут дольше на 10 лет). А еще у нас, например, ужасная медицинская и криминальная статистика – но эти очевидные факты, как ни странно, мало кого всерьез беспокоят. По крайней мере, профессиональные иркутяне почему-то никогда об этом даже не заикаются – видимо, потому что это не попадает в топ федеральных новостей. Но неужели это никак не сказывается на «репутации города»?

А если не сказывается, то что такое тогда эта самая «репутация»?

Возрастное ограничение: 16+