Владимир Демчиков: Год Вампилова

07 февраля 2017

В августе день рождения Александра Вампилова, совершившего настоящий переворот в советском театре.

Бусыгин, Зилов, Валентина из «Чулимска» - после этих вампиловских героев сдвинулась и поменялась вся система советских театральных координат. 19 августа 1937 года он родился в Черемхове, а 17 августа 1972 года (за два дня до своего 35-летия) утонул в Байкале. Поплыли за водкой из Порта Байкал в Листвянку, и лодка перевернулась у листвянского берега, натолкнувшись на топляк. Упрямый Вампилов, вместо того чтобы держаться за лодку, как его товарищ, поплыл к берегу – и совсем немного не доплыл.

Сказать, что Вампилов в Иркутске как-то забыт, конечно, невозможно. Совсем наоборот, с тем, что называется памятью о знаменитом земляке – все в порядке. И рядом с драмтеатром есть памятник на главной улице, и книги выходили и выходят, и в Черемхове есть памятник (ему, М.Ворфоломееву и Л.Гуркину, трем черемховским драматургам), и в Кутулике памятник. Есть Культурный центр Вампилова в Иркутске, памятные доски на зданиях, где он родился (в Черемхове) и жил (в Иркутске), музей в Кутулике, улицы и библиотеки его имени.

Оно и понятно, Вампилов – наверное, один из двух самых известных в мире иркутян. Вместе со своим другом Валентином Распутиным они, так сказать, представляют Иркутск, где оба стартовали когда-то, на карте российской словесности. Причем к писательству Распутина подтолкнул как раз Вампилов.

Вампилова, уже писавшего рассказы, пригласили в 1965 году на семинар молодых писателей в Чите. А у Распутина не было прозы, были только очерки. И Вампилов сказал ему: «А ты сделай что-нибудь!». Распутин «сделал», отправил, и его с его первыми рассказами тоже пригласили на тот семинар вместе с Вампиловым. С этого, собственно, и началось их профессиональное писательство, членство в союзе писателей и так далее. Об этом в одном своих из последних интервью, посвященном дружбе с Вампиловым, рассказывал сам Распутин.

Таким образом, с Вампиловым у нас вроде бы все понятно и все хорошо. И ближе ко дню рождения знаменитого земляка опять наверняка появятся во множестве интервью с еще живыми его университетскими однокашниками и коллегами по работе в газете «Советская молодежь», которые будут тепло вспоминать своего погибшего много лет назад товарища. Вспоминать, каким он был обаятельным парнем. Верным другом. Большим озорником и молодцом, мастером розыгрышей. Настоящим мужиком, правильно понимавшим мужскую дружбу. Душой компании, любившим дружеские посиделки, прекрасным музыкантом, владевшим несколькими инструментами, и отлично певшим. Будут вновь опубликованы все его немногочисленные фотографии, выйдут какие-то книги, пройдут выставки, будут поставлены спектакли. На праздничных мероприятиях непременно выступят руководители города и области. Все будет, как полагается: серьезно, достойно, торжественно – то есть примерно так же, как 10 и 20 лет тому назад.

Однако есть еще один Вампилов, про которого в ходе торжественных мероприятий будут вспоминать мельком, неохотно, а то и не вспоминать вовсе. И про этого другого Вампилова есть смысл помнить тем, кто думает о нем просто так, а не по службе (и не в связи со своими культурными обязанностями). Помнит, какой была его жизнь, и какими были последние годы этой жизни.

Вампилов, конечно, не был ни херувимом, ни тем бодрым хлопчиком, каким его рисуют некоторые румяные воспоминания. В последние годы жизни он жил мучительно, как будто даже с каким-то надломом (об этом в упомянутом уже интервью говорил Распутин), тяготился Иркутском, хотел перебраться в Москву, очень переживал, что его пьесы не берут московские театры. Свою предпоследнюю крупную работу, пьесу «Утиная охота», он закончил за 4 года до смерти. После «Утиной охоты» за четыре года им будут написаны только «Прошлым летом в Чулимске» и незаконченный «Несравненный Наконечников». То есть главную свою вещь он написал, когда ему было 30 с небольшим – и после нее написал совсем немного.

С «Утиной охотой» Вампилов хлебнул сполна. Сначала пьесу отклонил журнал «Новый мир» («пьес не печатаем»). Затем, в 1970 году, ее напечатал иркутский альманах Ангара. Редактор Марк Сергеев поставил пьесу в номер, когда цензор ушел в отпуск (чтобы обойти цензуру), но и он сделал цензурное сокращение. В результате Вампилов ручкой вписывал в авторские экземпляры альманаха совершенно невинный выброшенный редактором из пьесы кусок (ниже он выделен угловыми скобками <…>, оцените сами):

ВАЛЕРИЯ. Крабы?.. Красота! Роскошь!

КУШАК. Действительно, крабы теперь большая редкость.

< ВЕРА. А мне они не нравятся.

ЗИЛОВ. Это потому, что ты их никогда не пробовала.

КУШАК. А вот любопытная вещь. Лет пятнадцать назад в магазинах крабами были забиты все полки. Представьте, никто не брал.

ВАЛЕРИЯ. Не понимали.

САЯПИН. Тогда многого не понимали. Жили как папуасы.

ЗИЛОВ. Ну а теперь?

САЯПИН. Что теперь? Теперь другое дело. Узнали, что почем, разобрались.

ЗИЛОВ. Не говори. Теперь все дураки стали умными.

КУШАК. М-м... Друзья, к чему этот разговор?

САЯПИН. Да, не будем вдаваться в политику. Кому это надо? >

Появляется Ирина…

Но даже выход в альманахе не помог «Утиной охоте» попасть на сцену, хотя к тому времени пьесы Вампилова уже понемногу начали ставить в периферийных театрах: в Риге, в Клайпеде, в Иркутске, даже в Ленинграде. После публикации «Утиной охоты» на Вампилова написали донос в ЦК КПСС, обвинив его в клевете на «коллектив БТИ» (в пьесе Зилов работает в ЦБТИ). В полном соответствии с правилом «нет пророка в своем отечестве» «Утиную охоту» отклонил и художественный совет иркутского драматического театра, в котором с 1969 года с успехом шел его «Старший сын». Раздосадованный Вампилов на обсуждении «Утиной охоты» выступил резко: «Пьесу осудили люди устаревшие, не понимающие и не знающие молодежь. А мы — такие вот! Это я, понимаете?! Зарубежные писатели писали о “потерянном поколении”. А разве в нас не произошло потерь?» (эту цитату привела в своей книге Надежда Тендитник, учившая в университете Вампилова и Распутина).

«Утиная охота» была поставлена через четыре года после смерти Вампилова, в 1976 году, в Молдавии. На молдавском языке. Затем в 1977 году в Риге – на русском. Но даже после смерти Вампилова пьеса не давала покоя правильным людям: в 1978 году в театре «Современник» была в срочном порядке поставлена пьеса первокурсника литинститута Малягина «НЛО», в тексте и сюжете которой явно просвечивала «Утиная охота» – с той лишь разницей, что главный герой Мазов, в отличие от вампиловского Зилова, «находил свет в конце тоннеля». Пьеса эта, что называется, в те годы гремела (еще бы – это «наш ответ» нехорошему Зилову!). Правда, сейчас найти ее текст в интернете уже трудно – куда-то канула.

По словам Распутина, Вампилов говорил о своих пьесах: «Ничего, пожаром пойдут по России!» Так оно и получилось: после смерти драматурга его пьесы (кроме «Утиной охоты») взяли в репертуар многие театры страны, в том числе крупнейшие московские и ленинградские, в которые он пробивался много лет. Которые все ждали, когда он «еще подрастет», и думали, «пусть еще подождет». Но всего этого он уже не увидел.

Вот этот Вампилов последних иркутских лет, 30-летний уже уставший человек, идущий по городу в вечно распахнутом пальто с наклоненной вперед упрямой головой, глядя в землю перед собой, погруженный во что-то свое, не замечающий ничего вокруг и, по выражению Распутина, всем своим видом как бы ищущий выхода из этого своего настроения и из этого положения, – это и есть тот самый «другой» Вампилов. Трагичную «Утиную охоту» написал он, а не этот оптимистичный солдатик у драмтеатра.

В общем, в нынешний год его восьмидесятилетия у каждого есть возможность вспомнить своего Вампилова, его пьесы, рассказы, какие-то заметки, заготовки, биографические истории. Но особенно почему-то навязчиво вспоминается вот это распахнутое пальто из распутинского интервью. Ну да, мелочь, просто он не любил застегиваться, и все-таки – распахнутое пальто.

Возрастное ограничение: 16+