Владимир Демчиков: На пути к Великому Отечественному Карнавалу
10 мая 2016
Если отвлечься от текущей политической полемики, от лежащих в ее основании разных политических и человеческих позиций, от разного отношения к празднику Победы и от разного отношения к итогам Великой Отечественной войны (унесшей, напомню, 26 миллионов человек, и это только по официальным данным) – мы сегодня можем наблюдать интересную трансформацию Дня Победы по сути дела в новую праздничную традицию.
Повторяю, для понимания этой трансформации нужно отвлечься от оценочных суждений и взглянуть на то, что происходит, по возможности бесстрастно. И пусть мне, например, очевидно, что такие катастрофические людские потери были допущены в результате того, что у власти в то время находился бесчеловечный режим большевиков во главе с настоящим бандитом Сталиным, который (режим), по точному выражению Астафьева, «сломал хребет» русскому народу – это понимание не слишком помогает в осознании той трансформации, о которой я веду речь. Поэтому оценки побоку – и попробуем посмотреть на происходящее бесстрастным взглядом наблюдателя, просто фиксирующим события.
Во-первых, совершенно очевидно, что с исчезновением советских праздничных традиций (первомайской демонстрации, да и не только) из нашей жизни исчезли «большие праздники». А потребность в них – или, если угодно, память о них – никуда не делась. И чем дальше от нас Советский Союз, чем легче он, погружаясь в небытие, воспринимается как «утраченный золотой век», когда нас все боялись, и у всех была зарплата - тем сильнее ностальгия и по «большим праздникам», когда все ходили по улице дружным строем, везде звучала веселая музыка, водка была дешевле, а люди – добрее. Во-вторых, все попытки нынешней власти заново конструировать какие-то новые праздники (День народного единства, День независимости России и так далее) – фактически закончились провалом. В лучшем случае они вызывают поток недоуменных вопрошаний: «А что празднуем?» Потому что настоящий «большой праздник» - это всегда плод широкого консенсуса, и невозможно одной рукой разжигать в людях нетерпимость (чем наша власть успешно занимается), а другой – насаждать какие-то искусственные консенсусы.
И если мы примем это во внимание – нам, может быть, станут понятнее те, на первый взгляд, странные и даже отчасти дикие проявления человеческой природы, которые мы не первый год можем наблюдать во время празднования Дня Победы. И для начала мы можем вспомнить, чем на самом деле были массовые демонстрации трудящихся в последние десятилетия существования СССР. Несмотря на то, что в программе партии была записана конкретная дата «построения коммунизма», все давно понимали, что никакого коммунизма не будет – и шли на демонстрацию, вкладывая в эти выходы совсем не то содержание, которое вслух декларировали на собраниях. Люди шли на прогулку перед застольем, шли, чтобы поучаствовать в неофициальной (именно неофициалной) встрече с коллегами, друзьями и знакомыми, попеть хором любимые песни, людей посмотреть, себя показать. Одним словом, люди шли, чтобы повеселиться – даже тогда, когда участие в демонстрации было «добровольно-принудительным» (а оно таким и было почти во всех крупных предпритиях). Веселье – вот что было основным содержанием любого «большого праздника» советской эпохи. Кроме, пожалуй, Дня Победы. День Победы - оставался последним советским праздником, который воспринимался всерьез, для которого не работали уже повсеместно принятые в советском обществе стандарты «говорить одно – думать другое». Это был праздник, но редко за каким столом не плакали в этот день.
И в последние несколько лет – когда уже ушли ветераны, замолчали писатели, кричавшие до последнего о страшной трагедии миллионов погибших солдат, которых бросали под вражеские пули без счета, как хворост бросают в огонь, когда война отдалилась – День Победы вдруг оказался тем самым единственным праздником, который занял место главного «большого праздника» огромной страны. Можно сколько угодно сокрушаться, что в нем сегодня на первый план вышли какие-то другие смыслы, но просто представьте себе, как в тонущий корабль по мере погружения попадает вода. В те помещения, где еще вчера кто-то ходил, спал, работал – через люки и двери теперь с шумом вливаются потоки воды. Страшное и печальное зрелище – но таковы законы физики.
Да, конечно, довольно странно видеть, как во время марша «Бессмертного полка» граждане, несущие портреты погибших на войне родственников, маршируют под бравурную музыку, кричат «ура» стоящему на трибунах начальству и приветственно размахивают портретами героев на палочках. Как странно и слышать, как по дороге, во время марша этого «полка» по городу, то тут, то там в толпе вдруг запевают «Катюшу» или другие военные песни – и ликующе кричат «ура» просто потому, что где-то впереди зародилось это самое «ура» и катится теперь волной в хвост колонны. У людей, несущих портреты умерших героев войны, ведь явно не скорбное, а вполне веселое, праздничное настроение, не так ли?
На первый взгляд, странно видеть дикие поделки на разукрашенных машинах: какие-то башни танков, стволы орудий, комические надписи типа «можем повторить» и так далее. Это буйное народное творчество встречает всеобщее одобрение: это весело, прикольно, владельцы машин радостно позируют на фоне артефактов, соцсети отчаянно тиражируют наиболее «яркие образцы». Эти выплески народной фантазии явно соответствуют праздничному настроению, которое, конечно, народные умельцы чувствуют и которому стремятся подыграть.
Дети, наряженные в маленьких солдатиков, которых родители с умилением фотографируют с боевым оружием в руках – да, это выглядит уже запредельный, идиотизмом, но ведь всем весело, не так ли? И фотографироваться с оружием – не есть ли это признак мужественности, рассыпанный по огромному количеству семейных фотоальбомов?
А еще на марш выходят детские спортивные школы (демонстрирующие свои умения и навыки прямо во время марша) и скоро, наверное, выйдут танцевальные и хоровые коллективы.
Можно долго и со вкусом изощряться в остроумии по поводу этих и других многочисленных странностей, которыми в последние годы сопровождается празднование Дня Победы. Но если оставить в стороне наши естественные переживания и реакции – следует признать, что День Победы медленно, но верно превращается в народный карнавал. Наподобие, может быть, «Дня мертвых» в Мексике, которым открывается последний фильм про Джеймса Бонда. Из него, конечно, рано или поздно уйдет (уже уходит на наших глазах) скорбная нота трагедии и страшной катастрофы. Вместо этого люди будут приходить, наряженные в костюмы, радостно размахивать портретами дедов (которых они лично не знали), петь песни, соревноваться в прикладном искусстве украшения автомобилей, демонстрировать свои умения плясать, заниматься карате и показывать фокусы, общаться, обниматься и вообще – радоваться жизни, весело поминая погибших и не особенно задумываясь, зачем те погибли. Ну, погибли и погибли – когда это было? Но если что – можем повторить!
Вечером, нагулявшись с плакатами, люди выпьют, посмотрят салют («не, в прошлом году лучше был!») – и выпьют еще раз.
День Победы рано или поздно окончательно превратится в народный карнавал, именно в этом качестве уже сегодня подхваченный нашей обрадованной властью, наконец-то нашедшей тот самый устраивающий всех широкий консенсус. Да, этот Великий Отечественный Карнавал вряд ли будет «праздником скорби», и 26 миллионов погибших во время войны, видимо, уже вряд ли дождутся от нас должного поминовения. Время ушло.
Но зато у страны теперь есть настоящий «большой праздник», со всеми его атрибутами, весельем и общим поводом выпить.
Вам не нравится? Ну так и на «День мертвых» в Мексике – не все, наверное, ходят с удовольствием. Кто-то в этот день и дома сидит – подальше от греха.
Возрастное ограничение: 16+
Все статьи автора
В наших соцсетях всё самое интересное!
