Побег из столицы в провинцию

27 мая 2020

Эпидемия коронавируса может развернуть потоки миграций. Не в Москву с её бешеными ценами будет стремиться толковый программист из Новосибирска, а его столичный коллега свалит наконец, как давно мечтал, в дивный городок Мосальск в 80 км западнее Калуги. До эпидемии в голове его работодателя жила уверенность, что только с 9 до 18 часов под всевидящим оком начальства может трудиться русский человек. И никогда бы хозяин не рискнул дать сотрудникам вольную, но коронавирус заставил перевести почти всех на удалёнку. И оказалось, что от этого только лучше: никто не просиживает полдня в курилке, да и на драгоценной аренде офиса можно сэкономить. А заодно и нанять персонал из Пензы втрое дешевле.

Конечно, далеко не весь бизнес выйдет из эпидемии, восхваляя удалёнку. Официантов ресторана или строительный трест не оставишь дома черепить компьютеры. А кто-то решительно не может без кнута организовать свою работу на дому, где есть пиво, кексы и сериалы. Но мода на дауншифтинг явно расцветёт новыми красками, тем более что исход обеспеченных специалистов из городов наметился задолго до эпидемии. А сегодня, когда сотни тысяч москвичей и петербуржцев всю весну прожили под Псковом, Торопцом и Бежецком, многие распробуют неспешный провинциальный кайф.

Конечно, далеко не везде горожанам рады. В Сети есть истории, как москвичей из Новгородской области чуть ли не вилами выгоняли: мол, увозите ваш вирус с собой, и не надо нам ваших денег. Но это всё ж таки частности и эксцессы, а в большинстве медвежьих мест только рады были бы принять образованных и вежливых горожан. Если ещё уцелели школы и детские сады, то чем больше учеников – тем дальше от «оптимизации». Каждому приезжему нужен ремонт или стройка, за которые он готов платить соседям налом. Ну и просто интересно, когда из другого мира человек.

За 300 тысяч рублей, которые у москвича запросто на кармане валяются, в 300 км от столицы можно купить крепенький дом и 30 соток земли с садом. А в Москве что на эти деньги можно? Снимать квартиру на Чистых прудах месяца четыре? Этот парадокс поражал воображение ещё десять лет назад. Но тогда в глубинке было чисто технически не организовать нормальный Интернет. Да и с дорогами было похуже. Внутрироссийскому дауншифтингу существовала солнечная альтернатива – хоть в индийском штате Гоа, хоть на греческом Кипре. Сегодня за границу не больно-то свинтишь, а что будет осенью – неизвестно. Вдруг придёт вторая волна коронавируса? Отчаянием застрявших за границей соотечественников прониклись многие.

Обратить горожан к прелестям российской глубинки может и банально материальный вопрос. "Аргументы недели" заявляют, что народ на карантине обеднел, и едва ли этим фактом будут спорить. Многие готовы съехать со съёмных квартир в область при сохранении городской зарплаты. А это вполне реально, если перебраться из Москвы под Рязань и раз-другой в неделю приезжать в столицу под светлые очи работодателя. Вариант с нахождением работника на пляже в Индии может не устроить фирму просто в силу традиций старой закалки. А Рязань – это разумный компромисс.

Говорят, что многим горожанам стало тесно в столицах задолго до масочно-перчаточного режима. Первая очередь Туапсинского НПЗ за 208 млрд рублей. Комплекс по производству полипропилена в Тобольске за 60 млрд рублей стал третьим в мире по объёму производства. В такую же сумму обошлись два металлургических завода в Калуге и Тюмени. 20 млрд рублей инвестировано в первый в России завод полного цикла по производству солнечных модулей в Новочебоксарске (Чувашия). И если в начале нулевых фирма теряла на переезде до трети кадров, то сегодня категорически не желают покидать Москву 2-3 % персонала.

– У нас половина компании сидела в Калуге, половина – в Москве, пять лет назад начальство решило перевести столичный офис в Калугу, – рассказывает менеджер фармакологической фирмы Екатерина Смирнова. – Мне предложили либо уволиться, либо переехать за 300 км от Москвы с сохранением зарплаты да ещё и квартиру сняли в шаговой доступности от офиса. Я согласилась и не жалею. Я теперь просыпаюсь в половине девятого, а в шесть уже дома. В Москве я вставала в семь и возвращалась в одиннадцать, читала в год полторы книги и не могла позволить себе завести детей.

Социологи высмотрели тенденцию: когда экономический рост замедлился, надежды на социальный лифт немного. Логично поискать быструю карьеру в регионах, но ещё десять лет назад переселенцы из столиц вызывали подозрение.

– Я коренная москвичка, но жить приходилось с родителями, и решила изменить жизнь – переехала в Иркутск, – рассказывает Светлана Наумова. – Я сама нашла работу бухгалтера, но где-то через месяц меня попросили уйти по собственному желанию. Информация обо мне дошла до директора, а он уверен, что нормальные люди из Москвы не уезжают – значит, я воровка, у которой не было другого выхода. По той же причине я получала отказ за отказом в других фирмах. Одна кадровичка сказала, что возмущена моей мобильностью: раз я уехала из Москвы, значит, и отсюда уеду. Как в воду глядела – через год мытарств я вернулась домой.

Московские менеджеры в провинции бывали потрясены, что в одну минуту шестого коллектив валом валит на выход. И мотивировать их работать на результат не могут никакие бонусы. Что в обед нет альтернативы "комплексу" за 100 рублей в жуткой столовой. Что руководители компаний не ведут ежедневников и забывают про встречи. Что в офис, в 1990-е, могут прийти гопники в спортивных штанах: "С кем по делам разбираешься? Ни с кем? Значит, будешь под нами". Сегодня многое меняется, и к этому давно шло: Россия за МКАДом не должна выглядеть Танзанией.

Масштабы отъезда граждан из столиц сложно оценить статистически: люди не меняют прописку и номера авто, не продают столичное жильё. Оценивали разве что исход из Москвы в Питер, где жильё дешевле и пробки меньше, – примерно 5 тыс. человек в год. Но сменить одни каменные джунгли на другие – это не значит поменять уклад жизни.

– Я купил дом в Тарусе, на севере Калужской области, где жили Цветаева и Паустовский, – говорит IT-специалист Станислав Данилов. – Я родом из Поволжья, за аренду квартиры в Москве платил 45 тысяч рублей, накопить на своё жильё в столице мне не светит. А здесь я сразу купил дом и 12 соток земли за 1,5 млн. И теперь ни арендной платы, ни пробок, ни злых нерусских лиц на каждом углу. Причём моя работа нисколько не изменилась, заказчики всё те же. Порешать с ними вопросы приезжаю в Москву раз в месяц на пару дней, останавливаюсь у сестры. Ехать около трёх часов. При этом я должен признать, что как специалист я сформировался именно в столице: сделал себе имя, оброс связями. Миновать крупный город как ступень роста, думаю, невозможно, в Москве надо пожить хотя бы несколько лет.

Социологи отмечают, что если бы в регионах было больше удобных для жизни мест, то миграция из крупных городов возросла бы давно. В провинции повально закрывают школы, детсады и больницы – это главное обстоятельство, по которому пустеет сельская местность. Но есть исключения – например, Хакасия, где общая численность 500-тысячного населения снизилась, а сельского, наоборот, выросла на 5%. Люди уезжают на красивейшие сибирские просторы, чтобы работать удалённо на Красноярск, Кемерово и Абакан, часто увозят с собой родителей. А вот в Крыму тенденция пока не прослеживается, хотя многие коллеги ожидали после присоединения наплыва фрилансеров из Москвы и Питера. В Крым не идут крупные компании из-за отсутствия перспективной деловой среды. А одиночки не едут из-за подскочивших цен.

Вроде бы идёт позитивный для страны процесс. Москва и Питер годами затягивали в свои жернова самых активных и оборотистых выходцев из регионов. И вот впервые мы наблюдаем статистически значимый процесс, когда столицы отдают провинции квалифицированные кадры и сглаживают колоссальное неравенство в доходах между регионами.

Москва безнадёжно перенаселена: плотность общежития в пределах МКАД превысила 100 человек на 1 га, в то время как для Европы норма 30–40 человек, достигающая максимума в 75 человек в Брюсселе и Барселоне. Дошло до того, что Москва уже стоит в одном ряду с азиатскими муравейниками: плотность у нас ниже Гонконга, но выше Шанхая.

В любом перенаселённом городе мира первыми уезжают обеспеченные люди, которым нет необходимости вариться в этом бульоне. И их место занимают мигранты из беднейших уголков, где уже невозможно себя прокормить. В Лондоне, например, в 1951 году теснилось 8,2 млн жителей, а в 2010-м – только 7,7 миллиона. Это притом что столица – главный магнит для тысяч азиатских и африканских иммигрантов. Если из Лондона можно спокойно переехать в Ливерпуль или Бирмингем на те же деньги, то в Перми или Уфе доходы будут в разы ниже московских. Может быть, удалёнка в разгар коронавируса распрямит кривые рельсы?

Передовой Запад уже тридцать лет как осознал, что деньги не принесут счастья, если вы добираетесь на работу по три часа в день, а до ближайшего дерева вам топать 2 км. Вот и в Подмосковье десять лет назад начали разрабатывать проект экологического города Новое Ступино, сочетающего деревенскую вольготность и городской комфорт. С помпой заложили первый камень, в 2011‑м объект посетил Путин, но к 2014 году проект практически остановился – не было спроса. А сегодня сдано в эксплуатацию около 70 многоквартирных домов, более 300 индивидуальных коттеджей, таунхаусов и дуплексов.

Экологические посёлки в России создаются обычно без всякого государственного участия – их уже более 200. Причём большинство их жителей – это не горожане, бегущие от вала проблем. Чаще всего люди экопоселений свои материальные проблемы уже решили. И зачастую не афишируют своё существование, чтобы к ним не полезли чиновники со всякими ГОСТами. Ведь именно им подобные уже сделали жизнь в городах невыносимой.

Денис Терентьев, Аргументы недели

Фото ВК

Возрастное ограничение: 16+

В наших соцсетях всё самое интересное!