Лев Сидоровский: «Жила-была девочка» - фильм, опаленный войной

02 мая 2025

Есть два документа, которые обвиняют войну сильнее прочих, потому что их авторы – дети, девочки: юная голландка Анна Франк и маленькая ленинградка Таня Савичева.

И тогда же (блокаду прорвали, но она ещё не была снята окончательно) в нашем городе Виктор Эйсымонт по сценарию Владимира Недоброво (он сам прожил здесь все те почти 900 дней и ночей) без всякой патетики, без излишней сентиментальности, сюсюканья стал снимать фильм «Жила-была девочка»...

Великая удача, что на главную роль Настеньки нашлась Нина Иванова – с её строгими, ясными глазами, высоким чистым лбом, с грацией гадкого утенка, в котором уже угадывался лебедь. Режиссёр счастливо открыл в ней не просто актрису, но и актрису со своей темой: твёрдости и достоинства, в чём мы снова убедимся спустя годы, когда на экраны выйдет «Весна на Заречной улице»...

А рядом со степенной и не по годам зрелой Настенькой – смешная, «каскадная» Катя. Эта – вся фейерверк, вся напоказ! Уж она-то, будьте уверены, знает, как понравиться! Прирождённая артистка, к тому же – с отчётливой краской характерности, четырёхлетняя Наташа Защипина, что называется, ворвалась в кино и мгновенно стала «нарасхват»: ведь после этого своего дебюта снималась с постоянством профессионала, встав в один ряд со взрослыми киногероинями, любимыми всем народом.

Кстати, Эйсымонт эту её «звёздность» почувствовал сразу: недаром для ребенка был специально с помощью хореографа Галины Шаховской поставлен «выходной номер» из «Сильвы», который Наташенька пропела и проплясала с ухватками опереточной примадонны, знающей цену своим чарам. «Частица чёрта в нас заключена подчас!» – и лихой перетоп детских ножек, обутых в смешные ботики, и сияющая лукавая мордашка со стреляющими по всем правилам кокетства глазками. Зрители потом забросали письмами студию «Союздетфильм»: мол, это, правда, девочка или, может, лилипутка? Ведь четырёхлетняя исполнительница рушила все стереотипы: играла – «как большая»...

Да, Эйсымонт умел работать с детьми! Этот дуэт у него замечателен – при том что каждая девочка уверенно ведёт свою тему: Нина – суровую, драматическую, Наташа – комедийную, характерную. И обе сходятся в непобедимо (вопреки войне!) жизнеутверждающем, детском мировосприятии.

Вот в самом начале фильма Настенька вызвалась помогать взрослым и, взяв игрушечную лопатку, серьезно пытается рыть окоп. Но ребёнок есть ребенок – и через минуту, откликнувшись на капризный зов подружки Катеньки, девочка той же лопаткой уже лепит куличики... Поначалу война вторгается в счастливый Настин мир тревожным ожиданием писем от папы. Оставив детские забавы, она пытается успокоить встревоженную маму тем, что весточки с фронта ко многим их соседям не приходят тоже. Мать и дочь словно поменялись местами: измученная женщина неосознанно ищет и находит опору в восьмилетней Настеньке...

Рядом с этим эпизодом – ещё одна поразительная сцена, исполненная истинного драматизма и чрезвычайно тонко сыгранная Наташей Защипиной. Катя – в гостях у Настеньки. Девочки играют в куклы, а Настина мама приготовила кипяток, глюкозу, маленький брусок чёрного хлеба.

Заметив это, беспечная, капризная Катенька, вся вдруг подтянувшись, нетвёрдым от смущения голосом заявляет: «Мне пора домой». Потому что в голодное время не принято было оставаться в чужом доме, когда хозяева усаживались за скудный стол. Но Катю тоже приглашают к чаю, оделяют кусочком хлеба – и напускная солидность девочку покидает тут же: расцветая благодарной улыбкой, она с аппетитом уплетает скромное лакомство. Кажется, лишь взрослому актёру под силу сыграть все эти быстро и тонко меняющиеся настроения – впрочем, дети войны на собственном опыте знали, что такое голод и лишения...

Ещё эпизод: воздушная тревога. Настенька с мамой бегут в бомбоубежище. Чтобы показать его быт, режиссёру достаточно двух-трех деталей: кто-то вяжет, кто-то читает, баюкает ребёнка... Настя смотрит на мерцающий огонь свечи, потом закрывает глаза.

Монтажный стык: оплывший огарок, спящая девочка – сколько часов прошло в тревожном ожидании?

Наступила страшная блокадная зима – и вот уже в фильме новая тема: «жил-был город»... Под печальную, строгую музыку Венедикта Пушкова сменяют одна другую панорамы, крупные и средние планы города – но не «колыбели революции», а того, о котором поэт сказал: «Красуйся: град Петров, и стой!..» Преображённый блокадой Питер: насторожившийся, измученный, изуродованный маскировкой, «ежами» и надолбами... Но вопреки всему – всё тот же стройный, гордый... И мы понимаем: если выстоит девочка – выстоит и Город. Гордый град Петров и восьмилетняя Настенька – оба бойцы-герои. Так же как мать, обессилевшая от голода, ищет и находит опору в хрупком ребёнке, так и стиснутый блокадным кольцом Ленинград жив и Настенькой, и Катей, и великим множеством истощённых, полуживых людей, не подозревающих о том, что они – настоящие бойцы и герои.

Фильм очень достоверен ещё и потому, что снимался именно на этих улицах, – в противовес многим военным кинолентам, которые были сделаны в Алма-Ате или Ташкенте. Например, в «Двух бойцах», где речь шла о Ленинградском фронте, выход «на натуру» был подчас весьма рискованным. А у оператора Граира Гарибяна происходило всё «взаправду».

Вот Настенька, волоча за собой санки, медленно спускается по обледенелым ступенькам к Неве; в цепочке еле бредущих людей, более похожих на тени, осторожно подходит к проруби; ложась на лёд, с трудом вытаскивает ведро и, расплескав почти половину, ставит его на санки... Вот радуется повышению хлебной нормы, но – мама всё равно умерла... Вот она уже в детском доме, где встречает свою подружку Катеньку...

Весной, когда в тёплых лучах измученный город просветлел и словно выпрямился, девочки бегут к родному дому. В пыльной, душноватой пустоте Катиной квартиры, где сохранились следы довоенного уюта и маминого артистического беспорядка (фотографии «в ролях», шредеровский рояль, кипы нот, афиши на стенах) Катя, завернувшись в шаль, исполняет те самые знаменитые куплеты Сильвы... Вдруг – воздушная тревога. Под вой сирены и уханье взрывов беззащитные дети томительно медленно выбираются через балкон, спускаются по пожарной лестнице. Но беда всё равно не обходит их стороной...

Девочки выжили. Раненую Настеньку в госпитале найдёт папа. А потом он, офицер-артиллерист, даст своей батарее команду «Огонь!» – и две подружки в день снятия проклятой блокады увидят над застывшей Невой праздничный салют... Что ж, этот ликующе-счастливый финал фильма «Жила-была девочка» был абсолютно логичен: ведь город и люди на самом деле выстояли и победили.

Автор: Лев Сидоровский, Иркутск - Петербург

Кадр из кинофильма «Жила-была девочка», 1944-й.

Возрастное ограничение: 16+