Петр Литвинцев: «В любом путешествии чувствую себя первооткрывателем, и от этого захватывает дух»
14 декабря 2016
Одно время почти у каждого школьника был желтый географический атлас, на обложке которого жизнерадостные мальчик с девочкой изучали глобус. Многие прочитали – и забыли, а у Петра Литвинцева с него, выученного почти наизусть, началась жизнь, полная приключений, путешествий, как в захватывающих книгах Джека Лондона, Жюля Верна, Роберта Стивенсона. Жизнь, в которой увлечение географическими открытиями и страсть к изучению новых стран стала профессией.
С юности увлекающийся темой путешествий, а после ступивший на все «края земли» и впитавший энергетику более 60 стран и территорий, первый русский турист, за пятьдесят дней прошедший на прославленном барке «Европа» Антарктику, иркутянин, живущий между Москвой и Кейптауном, путешественник и основатель компании путешествий «Навстречу», собираясь в Иркутск, он написал на своей странице в Фейсбук: «Домой!». С понятия дома для человека мира мы и начали разговор.
«В Иркутске чувствуется дух приключений»
– Петр, получается, где бы и как бы долго ни жили, домом остается место, где родились и выросли?
– Да, я очень люблю Иркутск и стараюсь приезжать сюда при любой возможности. Горжусь, что родился в этом городе с историей, ничуть не уступающей тем зарубежным местам, попасть в которые мы мечтаем. Он связан с именами первооткрывателей и географов, одно время отсюда управляли большей частью России, а также Аляской и Калифорнией, в нем чувствуется дух приключений, что мне очень нравится и близко. Конечно, впечатления от города, когда в нем недолго гостишь и долго живешь, разные, но все равно много зависит от настроя, от желания находить в жизни интересное, что-то открывать для себя.
– Этим иркутским духом приключений вы «заманили» и тех, кто вошел в вашу первую группу, которой вы планировали показать Прибайкалье как гид?
– Поездки по всему миру для тех, кого ведут за собой любознательность и стремление исследовать планету, организую с 2009 года. И как-то задумался, а почему, собственно, ни разу не показывал им Байкал? Неплохо знаю его, организовывал экскурсии по интересным его местам, когда только пробовал себя в туризме, во время учебы в университете организовывал на его берегах студенческий форум с разнообразными активностями.
Так в прошлом году сделал свой первый байкальский проект, в этом – второй. Мне приятно встречать друзей со всего мира и показывать им Иркутск, как Кейптаун, Рейкьявик, Сидней. Для меня нет города, о котором бы я сказал, что там нечего посмотреть. Каждый раз, собирая материалы для путешествия, обнаруживаю что-то невероятно удивительное, и такими находками, мыслями хочется поделиться, влюбить в это место. Все города безумно интересны, все стоят на одном уровне по возможностям их исследования, так как что-то необычное и достойное внимания путешественника есть и в Буэнос-Айресе, и в Хужире. А если пройти их нестандартными маршрутами, выбрать разный транспорт, позволяющий рассмотреть город с необычных ракурсов, смиксовать трекинг, поход, экскурсию, созерцание, так вообще здорово.
Я с энтузиазмом отношусь к путешествию в любую точку мира, сколько бы сил для подготовки ни предстояло приложить. Каждое существующее на Земле место достойно того, чтобы в него ехать, просто каждый выбирает для посещения то, что ему ближе по духу, что по какой-то причине не дает покоя и разжигает любопытство. Разнообразие мира – бесконечная сила притяжения для путешественника, у меня от этого дух захватывает.
«Магнит» Кейптауна
– Для вас самого есть такие манящие города?
– У меня три любимых города. Иркутск ставлю на первое место. На второе – Кейптаун. Влюбился с первого взгляда: привлекло сочетание качественной городской жизни (высококлассного сервиса, цивилизованного подхода во всеми, вкусной еды) и природы (в нем соседствуют горы, океан, красивая зелень). Такой симбиоз мало где можно найти. Он меня поразил.
Третий любимый город – Амстердам. Он нереально красивый. Но это я разглядел не сразу: первый раз он мне не понравился, если формулировать кратко – стереотипным «порочным» имиджем. А потом приехал второй раз и «распробовал» его настоящий: оказалось, он зеленый, с каналами, множеством уютных кварталов (а мне очень нравится сочетание города и воды в нем), с открытыми веселыми людьми, чем-то по характеру похожими на нас.
Пожалуй, они самые дружные из европейцев люди. Особенно ярко это заметно как раз в Южной Африке, которая была голландской колонией и в которой сейчас соседствуют потомки голландцев и англичан. Например, если я буду сидеть один в баре и рядом окажется компания голландцев, то через минуту они позовут к себе, словно знают меня тысячу лет, вовлекут в беседу и втянут в общее веселье по-свойски. Если же окажусь по соседству с английской компанией (где более закрыты от посторонних людей), то так и останусь в одиночестве. Мне близок дух Голландии, стараюсь почаще туда приезжать.
Вообще же я научился везде жить с ощущением внутреннего комфорта, мне нигде не бывает плохо, но когда вдруг возникает неприятное ощущение, просто стараюсь быстро уехать из этого места. Если умеешь адаптироваться, жизни не сложна нигде. И если знаешь, чем заняться. У меня всегда несколько проектов в голове, постоянно что-то генерю.
– В одном из своих любимых городов – Кейптауне – вы даже прожили достаточно долго. А как он вообще появился на вашей карте путешественника?
– Для меня это история, словно взятая из приключенческого романа. Попасть в Кейптаун, на Мыс Доброй Надежды, я мечтал с детства, как только услышал легенду о нем, что запала в душу. Красивые легенды вообще производят на меня особое впечатление, наверное, из-за того, что, родившись рядом с Байкалом, на шаманской земле, я жил в их окружении со времени, с которого себя помню. Эта же по эмоциям и уже упоминаемому духу путешествий затмила все остальные.
Дело в том, что португальцы и все остальные европейцы мечтали попасть в Индию. И вот в 1488 году, когда одна из экспедиций, возглавляемая мореплавателем Бартоломеу Диашем, решила тоже попытать счастья, это впервые удалось: корабль в сильнейшую бурю, шторм обогнул самый южный мыс африканского континента и вышел в Индийский океан. Вернувшись в Португалию, Бартоломеу, докладывая королю об успехах экспедиции, назвал мыс Мысом Бурь, как напоминание о погоде, в которую эти места были покорены, на что король Жуан Второй возразил, отметив, что этот мыс – надежда государства, желающего устанавливать морские отношения с Индией, поэтому и называть его стоит Мысом Доброй Надежды. Зачеркнул название Диаша и написал свое, под которым мыс вошел в историю. Сейчас там стоит символический крест.
Увидел это место во время первых экспедиций в ЮАР, испытав чувства, по силе, думаю, ничуть не меньшие, чем первопроходцы. Честно говоря, они остаются такими же каждый раз, когда я с удовольствием привожу сюда свои группы. Многие потом говорят, что этот суровый мыс что-то изменил в них.
– Я заметила, что именно африканские путешествия вы организуете чаще всего. Получается делать открытия для себя вместе с новыми группами или просто наслаждаетесь тем, что в каком-то смысле находитесь «дома»?
– Получается делать открытия именно потому, что есть ощущение второго «дома». Первый вояж по Африке длился месяц, сейчас же говорю, что новые маршруты делаю в сто раз его круче, и успеваем пройти их всего за две недели. Ни один не повторяет другой: теперь, хорошо зная страну, могу варьировать маршруты, экспериментировать.
Это вообще мой принцип: делать насыщенные плотные проекты, с программой, где ни один день не похож на другой: то у нас рафтинг, то треккинг, то изучение исторических памятников, то прогулка по национальному парку. При этом каждый выбирает активности по душе. Встаем и в 4, и в 5 часов, чтобы успеть добраться в нужное место в идеальное время, пытаемся жить в ритме города, где находимся. Иногда передвигаемся на общественном транспорте, пробуем местную кухню, говорим об истории этих мест, полностью «пропитываемся» реалиями местного бытия. Те, кто один раз так с головой окунулся в другую культуру, до мелочей, звуков, вкусов, потом «срываются с цепи», привязывающей к привычному месту, «заболевают» путешествиями и не могут без них жить. Это ли не здорово?
«Все реально, если ты захочешь»
– Конечно, здорово! А когда вы поняли, что не можете жить без путешествий?
– Осознанно сформулированное понимание этого пришло постепенно, а увлечение географией началось с одного детского атласа – помните, был такой желтый, с мальчиком и девочкой с двух сторон глобуса? Вот он стал для меня настольной книгой, почти наизусть его выучил. Еще обожал изучать географические карты, часами мог над ними сидеть, размышлять о чем-то, сопоставлять, воображаемые маршруты прокладывать. Конечно, «проглатывал» книги, воспевающие романтику приключений: про капитана Гранта, Мартина Идена, героев Джека Лондона, Остров Сокровищ.
Но серьезный интерес к путешествиям я в себе развил, когда начал читать журналы. С шестого классастал выписывать «GEO», в Иркутске было проблемой его достать, с удовольствием читал «Вояж», когда попадался. «Эра журналов» для меня закончилась, когда первый раз с рюкзаком вышел из дома, потому что сам начал писать истории, которые там читаю. Я и тогда не понимал, и сейчас не понимаю, как можно смотреть на кого-то, кто путешествует, и думать, что это не для меня. Все реально. Если ты хочешь, границ вообще нет. Было бы желание.
– Во сколько лет и куда вы первый раз отправились с рюкзаком?
– На 16 лет мама подарила путевку в автобусный тур по Европе. Мы посмотрели тогда Польшу, Германию, Италию, Францию. Я так впечатлился, что не мог дождаться момента, когда можно будет продолжить и посмотреть, а что же есть еще в других странах. В 18 лет загорелся идеей автостопа по Восточной Европе, все досконально изучил, материалы Академии вольных путешествий Антона Кротова проштудировал, нашел попутчиков, но не сложилось. Вместо этого отправился с рюкзаком в Сочи, Абхазию, потом в Питер, там сел на паром и рванул в Финляндию и Швецию.
Вернулся переполненный планами, но идея автостопа не давала покоя. Спать не мог, так хотел поехать. Бросил клич на сайте Попутчик.ру, нашел-таки единомышленников – и рванул. Там и открыл в себе организаторские способности, почувствовал, как же мне нравится формировать маршрут и решать все вопросы, связанные с отелями, транспортом, перемещениями, питанием. Все получалось и доставляло удовольствие.
– При этом вы пошли не в профильный вуз, а на факультет филологии и журналистики Иркутского госуниверситета на новую специальность по пиару и связям с общественностью. Как так получилось?
– В школе у меня была мысль о географическом факультете. Участвовал в олимпиадах, много общался с учителем географии, и когда она спрашивала, где хочу учиться, отвечал, что на географическом факультете или там, где готовят специалистов для туристической сферы. Она же советовала получить более универсальное образование, а потом определиться. То же говорили и родители, хотели, чтобы я получил образование в классическом вузе, как мой дед, который учился в первом наборе филологического факультета ИГУ на вечернем.
Советам я внял и очень рад, что учился именно на филфаке да еще на новой по тем временам специальности, по которой в процессе погружения и планировал работать. Что и сделал: на телекомпании «АИСТ» был корреспондентом программы «Камертон», а затем ведущим программы «Твой шанс» (прототип программы «Умники и умницы», где главным призом для участников было бесплатное поступление в ИГУ). Но потом все-таки желание заниматься организацией чего бы то ни было возобладало, да к тому же друзей в какой-то момент в Москве оказалось больше, чем в Иркутске, и решил переехать в столицу.
Устроился в пиар-агентство, но быстро разочаровался. Остановился и серьезно подумал, что по-настоящему хочу делать. Знаете, у меня внутри жесткий моральный стержень сидит: заниматься надо тем, чем нравится. Если ты каждый день приходишь на работу и думаешь: «Какой кошмар!», это плохо и разрушительно.
Общаясь с самыми разными людьми, от топ-менеджеров до «трубочистов», каждый из которых по-своему интересен и уникален, ясно вижу различие в отношении к жизни и делу: больше «наполнен» и постоянно развивается тот, кто любит жизнь и то, чем зарабатывает на жизнь. Однажды мою знакомую в Аргентине местные жители спросили, чем она занимается в их стране. Она подумала и ответила: «Жизнью наслаждаюсь, что бы я ни делала: учась, работая, отдыхая». Как она верно сказала!
За таким человеком всегда хочется тянуться. Когда встречаю такого, всегда радуюсь. И стремясь – стать таким же, менял работы. Многие из них были хорошими, престижными, но не моими. Вот тогда-то и решил, что надо следовать за сердцем, за детскими мечтами – и идти в туризм. Все встало на свои места.
Когда даже в отпуск «заодно» берешь туристов
– Сейчас вы уже сделали имя в российском туризме, причем в самом сложном его сегменте – географических экспедициях (кстати, считается, что именно вы ввели понятие «экспедиция» на российский туристический рынок, как и ставшее популярным емкое слово «активности»). Насколько сложным оказался путь в каком-то смысле первопроходца в этой сфере, ведь успешных историй создания стабильного туристического бизнеса у нас не так много и хотя бы примерного алгоритма не существует?
– Он был непростым, но захватывающим (по сути, еще одним приключением), потому что я загорелся этой темой и был готов «пахать» 24 часа в сутки. Первую работу в турбизнесе нашел по объявлению, где сообщалось, что в турагентство требуется сотрудник на крутые «должностные обязанности». Подумал: «Да это же работа моей мечты!» и пошел на собеседование, где, узнав о моем опыте путешествий и получаемом удовольствии от организации поездок, сразу сказали: «Выходи». Так и вышел – на семь лет.
Сначала был менеджером, и на меня «скидывали» все самое муторное, что надо делать кропотливо и долго. Но даже в этой рутине я находил интересное: дело в том, что мне хотелось не просто заработать денег, а усовершенствовать и получать удовольствие от процесса создания туров, разрабатывать трудоемкие индивидуальные туры.
Тогда это направление только зарождалось и сразу противопоставлялось всему остальному рынку, где «царствовали» пакетные туры с экскурсионными программами. Предложил сконцентрироваться на новом направлении, меня поддержали – и я создал отдел индивидуального бронирования и ввел формат экспедиций, в которых предлагал участникам отдых с элементами захватывающих приключений.
Свежая идея привлекала многих, и постепенно желающих отправиться к нестандартные путешествия становилось все больше. Дошло до того, что даже в отпуск, во время которого планировал разведать новые направления, я не мог отправиться один: фирма предлагала обязательно захватить с собой заодно и несколько туристов (в одиночку, для себя, удавалось вырваться только домой в Иркутск).
После семи лет я подумал, что пора создавать собственную компанию по организации путешествий. «Не утонул» в начале благодаря как раз тем, с кем ездил в первые африканские экспедиции и с кем мы стали настоящими друзьями, поддерживая друг друга и в «обычной» жизни.
– Действительно, во время путешествий в группе складывается особая атмосфера: новая среда, экстрим, чередующиеся по эмоциям ситуации, когда надо быстро реагировать, раскрывают характеры, ускоряют «сценарии» выстраивания отношений, быстро делая их «настоящими». Кроме этого, какие изменения в участниках ваших экспедиций наблюдали вы?
– Мне очень нравятся те, кто увлекается путешествиями, особенно необычными. В экспедиционные поездки отправляются люди изначально подготовленные, с определенными чертами характера, и любой из них по-своему интересен. Изменения и в них, и во мне самом, сколько бы стран ни видел, происходят, когда мы наблюдаем устройство жизни и нравы разных стран, насыщаемся информацией, можем сравнивать и сопоставлять «ту» жизнь со своей, понимать, что она не такая уж и плохая, а если чем-то не устраивает, ее всегда можно скорректировать. И путешествиями в том числе: или обрести внутреннюю свободу, или найти другое постоянное «место под Солнцем», или начать жить, путешествуя (сам одно время так жил, как и многие знакомые, работая через Интернет, но для этого нужна высокая самоорганизация).
Я считаю, что путешественники – очень богатые люди, ведь интересоваться миром, в котором живешь, таким разнообразным, ни в одном месте не похожем на другие, – это и есть богатство. И каждым новым приключением они его увеличивают. Для этого не обязательно тратить большие деньги (всегда можно найти бюджетный вариант) или много времени (я считаю настоящим чудом, что, благодаря развитию технологий, мы за 16 часов можем оказаться на другом конце света). При желании любой человек может путешествовать, поставив цель и подчинив этому часть бюджета, потому что поездки по миру – это как раз то, во что стоит вкладывать, получая взамен бесценное – новые знания и впечатления, внутреннее обогащение, потрясение природной и рукотворной красотой до глубины души.
«Ярче воспринимаешь то, к чему не готов»
– Вы были на разных континентах, почти в половине стран мира – что стало для вас самым большим личным потрясением?
– Гренландия. До нее был в Антарктиде, видел айсберги, но таких, как здесь, огромных бело-голубых махин с девятиэтажный дом, там не встречал. Было удивительно, что на этом обозначенным на карте сплошь белым острове, среди «айсберговых» пейзажей, льда, метели живут люди, движутся автомобили.
Еще одно потрясение – путешествие на легендарном барке «Европа». В то время, помню, у меня появилась идея купить машину, и когда я уже находился в процессе выбора, на глаза попался материал в журнале «GEO» про этот парусник и совершаемые им экспедиции, к которым можно присоединиться. Идея стать автовладельцем померкла. Зашел на сайт барка, проштудировал его от и до, смакуя детали: единственный в своем роде и «обросший» легендами столетний парусник (а я люблю и нестандартный транспорт, и легенды, как уже говорил), очень редкий 52-дневный экспедиционный маршрут - проходит через Антарктиду и субантарктические острова (а я тогда там еще не был), выходит с мыса Горн (Огненная Земля, Южная Америка) и завершает поход у мыса Доброй Надежды, в Кейптауне (приехать в который для меня каждый раз –– это как попасть домой), возможность стать первым русским, прошедшим такой маршрут на «Европе». Все перечисленное стоило того, чтобы взойти на борт.
Когда это произошло, было ощущение, что попал в другое измерение и другое время – XVII-XVIII века, и никакого другого мира, кроме пространства корабля и бескрайнего океана вокруг, не существует. Когда ты к чему-то не готов, гораздо ярче его воспринимаешь. Эмоции, которые испытал на корабле, ни с чем не сравнить.
– Некоторые увлеченные исследованиями нашей планеты люди ставят себе глобальные цели: взойти на Эверест, подняться на все самые высокие вулканы и вершины континентов, совершить одиночное кругосветное путешествие. У вас есть подобная «супермечта»?
– На Эверест меня пока не тянет, хотя люблю трекинги. Я не стремлюсь к географическому геройству, не гонюсь за цифрами и не ставлю целью посетить все 195 официально зарегистрированных стран. Для меня важнее получать удовольствие от путешествий по красивым местам и еще большее – от того, что могу показать их другим.
Автор: Анна Важенина
Возрастное ограничение: 16+
В наших соцсетях всё самое интересное!
