Лев Сидоровский: Маршал Тухачевский

16 февраля 2022

Летом 1987-го, приехав в Москву, оказался я на улице Пилота Нестерова, в крохотной однокомнатной квартире. А там с портрета в полстены глянул на меня «враг народа».

Его фото в наших давних учебниках по истории, естественно, было замазано: стройный, подтянутый, в петлицах – четыре ромба, тщательная причёска, миндалевидные глаза.

Уловив мой взгляд, Ольга Николаевна вздохнула:

– Красивый был Миша.

Да, этот человек из легенды, который, по оценке, данной маршалом Жуковым, «гигант военной мысли, звезда первой величины в плеяде военных нашей Родины», для неё прежде всего Миша, старший брат. Седая как лунь хозяйка дома достала из секретера коробку с фотографиями, документами – ох как мало удалось их сберечь после того, что случилось тогда, в 1937-м. Развернула «Поколенную схему рода Тухачевских». Оказывается, их фамилия существует с XV века, когда «великий князь Василий Васильевич пожаловал Богдана Григорьева сёлами Скорино и Тухачевым в Серпейском уезде, а также в Московском уезде волостью Тухачевской с деревнями и за то прозван Тухачевским».

– Наш род, – пояснила Ольга Николаевна, – со стороны отца идёт от разорившихся дворян Тухачевских, а со стороны мамы – от крестьян Милоховых из деревни Княжино. Николай Николаевич был, несомненно, передовых воззрений, свободным от дворянской спеси. Полюбив простую крестьянку Мавру Петровну, не побоялся пойти против сословных обычаев. С молоком матери впитали мы уважение к людям труда, а отец привил детям интерес к музыке и книге. Было у меня четыре брата и четыре сестры. Миша по старшинству – третий.

Вместе перебирали мы старые снимки. На одном – подросток в белой косоворотке подпоясан широким ремнём с массивной пряжкой, украшенной вензелем «П1Г»: так обозначалась 1-я пензенская гимназия. Там Миша преуспевал не только в учёбе, но и во «французской» борьбе, верховой езде, гимнастике. Немецким и французским языками владел свободно. Постиг в оригинале, на латыни, «Записки о Галльской войне» Юлия Цезаря. А прочитав «Войну и мир», влюбился в Андрея Болконского и уговорил отца, чтоб отвёз его с братьями в Ясную Поляну, к Толстому.

Знаменитый писатель нежданных гостей встретил радушно, Мишу даже прокатил на бричке. Ещё поведала Ольга Николаевна, что брат играл и на рояле, и на скрипке, а когда учился танцевать вальс, то кружился, держа два стакана, наполненные водой до краёв, – и ни одна капля не проливалась.

Дальше кадетский корпус, военное училище, Первая мировая. Как он воевал? С сентября 1914-го до февраля 1915-го на грудь поручика Тухачевского легли шесть боевых орденов! Оказавшись в плену, сразу стал готовить побег – однако повезло лишь с пятой попытки.

После октябрьского переворота, под влиянием большевистской агитации, стал военкомом Московского района, так называемой «Западной завесы», которая была создана на случай, если немцы нарушат Брестский мир. Встреча «поручика-коммуниста» с Лениным определила его дальнейшую судьбу: в двадцать пять лет возглавил 1-ю Революционную армию Восточного фронта, чтобы вскоре вернуть республике Советов и Симбирск, и Сызрань, и Самару. Потом его 8-я армия Южного фронта освобождала от генерала Краснова верхнедонские станицы. Затем, весной 1919-го, снова оказавшись на Восточном, отвоевывал Златоуст, Челябинск, Омск. Далее Тухачевский – во главе и Кавказского фонта, и Западного.

Спустя годы Михаил Кольцов о нём напишет:

«Блестящий талант крупнейшего стратега-полководца развернулся в громких походах, защищая восточную и западную границы Советской страны, отогнав белопольскую армию до самых ворот Варшавы, к ужасу и отчаянию польского маршала, к почтительному восхищению европейских военных светил».

А Пилсудский тогда признавался: «Под впечатлением надвигавшейся грозовой тучи, казалось, рушилось государство, колебалась стойкость и ослабевали солдатские сердца».

И тут, чтобы штурмовать Варшаву, потребовалось немедленно передислоцировать силы. Пленум ЦК одобрил предложение Тухачевского о передаче в распоряжение Западного фронта с Юго-Западного 1-й Конной, 12-й и 14-й армий. Однако член РВС Юго-Западного фронта Сталин директиве не подчинился, поскольку сам жаждал сорвать лавры победы: взять Львов. Но Львова он не взял, а наступление Западного фронта провалил, за что решением Политбюро ЦК был освобождён от должности. И этого позора Сталин Тухачевскому не смог простить никогда.

Сегодня, пересматривая советскую историю, мы вынуждены признать, что, увы, были в жизни Тухачевского не только светлые дела, но и подавление Кронштадтского мятежа, ликвидация так называемой «антоновщины» – ведь нынешний взгляд на эти события иной, нежели прежде. Ну что тут сказать в оправдание нашего героя? Разве что он, воин, выполнил оба наказа, которые ему дал лично Ленин. И Реввоенсовет Республики решил: за отличное руководство войсками, приведшее к блестящим победам, перевести Тухачевского в Генеральный штаб.

Он тогда страстно проповедовал:

«За мирным трудом не должна забываться и боевая подготовка»;

«Тот начальник, который не является духовным воспитателем бойцов, никогда не будет для них в бою достаточным авторитетом»;

«Сознательная дисциплина, соединённая со способностью красноармейца к самостоятельным, смелым действиям, с предприимчивостью, с горячим интересом ко всем изменениям обстановки, – вот что создаст выдающегося бойца».

Но сколько же сил и нервов потратил этот человек на посту начштаба РККА в борьбе за внедрение новой техники – ведь даже некоторые крупнейшие военные авторитеты, вроде Ворошилова и Будённого, упрямо оставались поклонниками «штыка и клинка». В 1928-м направил Сталину докладную записку о необходимости перевооружения Красной Армии, чтобы развить её авиацию и бронетанковые силы. Дал точный расчёт того, как это сделать. Однако Сталин признал записку нереальной, и Тухачевский в ответ подал рапорт об освобождении от должности. Его назначили командующим Ленинградского военного округа.

В Питере Михаил Николаевич память о себе оставил светлую. Историки, в частности, подчёркивают, что по его инициативе на Карельском перешейке возникла искусная система инженерных укреплений, защищающих подступы к городу; что он мигом помог создать Газодинамическую лабораторию, где вскоре родились реактивные снаряды для авиации – предвестники «катюши». И много хороших друзей здесь обрёл. Например, Шостакович вспоминал: «С первого дня нашей дружбы я проигрывал Тухачевскому свои сочинения. Он был тонким и требовательным слушателем».

Ольга Николаевна показала мне редкий снимок: Михаил Николаевич, его жена Нина Евгеньевна и дочь Светлана на качелях. Сфотографировались воскресным днём, под Питером, в Тарховке. Ещё он успевал вполне профессионально мастерить скрипки. И сам играл: нередко из окна его квартиры в доме № 19 по улице Халтурина доносилась бетховенская соната.

Шло время. В воздухе пахло грозой. Сталин был вынужден пересмотреть своё отношение к докладной записке, которую прежде назвал «ахинеей». При всей нелюбви к автору записки понимал: только этот человек может перевооружить армию современным оружием. Так Тухачевский становится заместителем народного комиссара обороны и начальником вооружений.

Динамо-реактивная пушка, ракетные двигатели, авиаторпеды, перестройка всей военно-изобретательской работы – сколько же он успел и сколько ему не дали успеть... В 1935-м писал: «Германия организует громадные вооружённые силы и, в первую очередь, готовит те из них, которые могут составить могучую армию вторжения». И вдруг почти одновременно с этим в «Правде» – статья Сталина, где вождь почему-то вспомнил 1920-й: мол, смешно было говорить о «марше на Варшаву» и вообще о прочности наших успехов, пока врангелевская опасность не была ликвидирована. Для чего же Сталину понадобилось спустя пятнадцать лет возрождать старый спор? Да чтобы лишний раз уязвить замнаркома Тухачевского.

Однажды после маневров Михаил Николаевич грустно сказал писателю Бабелю: «Война будет совсем другая». Да, он отчётливо представлял, к какой войне надо готовиться.

Однако его деятельность по реформированию вооружённых сил и взгляды на подготовку армии к будущим сражениям в наркомате обороны встречали всё большее сопротивление: постоянно ощущал неприязнь со стороны маршалов Ворошилова, Будённого, Егорова, командармов Шапошникова, Дыбенко, Белова. Да, они Тухачевского явно опасались. В свою очередь, вместе с некоторыми другими военачальниками Гамарником, Уборевичем, Якиром поставил перед Сталиным вопрос о замене бездарного Ворошилова на посту наркома.

И Гитлер, тем временем, тоже догадывался, какую опасность являют ему маршал Тухачевский с единомышленниками. Поэтому – увы, весьма на руку и злопамятному Сталину, и завистливому Ворошилову – была организована подлая провокация: через тогдашнего президента Чехословакии Бенеша в московском Кремле возник сфабрикованный гитлеровской разведкой «секретный документ», из которого явствовало, что Тухачевский с группой других советских военачальников – агенты немецкого генерального штаба.

Вспомнив те дни, Ольга Николаевна заплакала:

– Он чувствовал скорую беду, но старался ничем не выдать нам свою тревогу... И тут – резкое понижение в должности: назначение в Приволжский военный округ. Обратился с письмом к Сталину – молчание. В Куйбышев Мишенька отправился с Ниной Евгеньевной, а там...

В печати было объявлено об аресте маршала Тухачевского, командующих военными округами Якира и Уборевича, заместителя командующего военным округом Примакова, начальника академии Корка, начальника управления кадров Фельдмана, комкоров Эйдемана и Путны. Также сообщалось о самоубийстве заместителя наркома обороны Гамарника.

Суд состоялся при закрытых дверях. По некоторым сведениям, Тухачевский в последнем слове сказал: «Мне кажется, я во сне». Представим себе, с какой болью принимали лживые обвинения эти честные, мужественные люди.

Смертный приговор в исполнение привели немедленно, в ночь с 10-го на 11-е июня. Причём этот процесс положил начало страшным массовым репрессиям в Красной Армии, обезглавившим её аж на сорок тысяч воинов командного состава.

Что же касается родных и близких Михаила Николаевича, то арестовали всех. Вскоре погибла жена маршала, а также братья Александр и Николай. Трёх сестёр выслали в лагерь. Дочь-подросток, когда достигла совершеннолетия, тоже оказалась там. Мать Мавра Петровна и сестра Софья Николаевна умерли в ссылке.

Ольга Николаевна завершила рассказ. Мы долго молчали. Потом вместе с нами перебирали старые фотокарточки Мария Николаевна и Елизавета Николаевна, живущие от сестры неподалёку. От них я узнал, что Светлана Михайловна последние годы обитала на улице, носящей имя отца, и что есть у маршала внучка Нина.

Да, справедливость, вроде бы, восторжествовала: имена маршала и его сподвижников обрели свою первозданную чистоту. И всё-таки в назидание будущему давай ещё раз задумаемся о трагической судьбе этого красивого человека, чья жизнь оборвалась в том недоброй памяти 1937-м.

Автор: Лев Сидоровский, Иркутск - Петербург

Возрастное ограничение: 16+