Восьмидесятые: как в ИГУ появились и быстро исчезли "Новые коммунисты"
25 февраля 2020
Четыре месяца назад ушел журналист Павел Мигалев. "Глагол" публиковал отрывки из книги "Журналистика без прикрас", которая выйдет в 2020 году (часть 1, часть 2, часть 3), однако все тексты Павла интересны еще и тем временем, той эпохой, о которых он пишет. Сегодня мы публикуем отрывки из большого текста, который вышел в журнале "Иркутские кулуары" о событиях 1983 года в Иркутском университете, когда на филфаке создавались различные литературные объединения. Здесь речь идет о тайном сообществе "Новые коммунисты".
Весна 1983 года. На набережной Ангары собрались три студента филологического факультета Иркутского государственного университета имени А. А. Жданова – Игорь Чёрный (Игорь Подшивалов), Семён Маренин (Владимир Симиненко) и автор этих строк. Как сейчас помню, мы присели на лавку напротив здания, которое ныне имеет солидную вывеску «Арбитражный суд Иркутской области» и стоит по бульвару Гагарина. На этом месте мы и решали вопрос о жизни или смерти ещё одного студента и участника тайного сообщества «Новые коммунисты» Джо (Евгения Денисова).
Политическая подпольная организация была создана на филологическом факультете после кончины лидера СССР Л.И. Брежнева по инициативе и согласованию Семёна Маренина и Игоря Черного во время перекура между лекциями. Первый предложил заменить павших бойцов, второй – продолжить борьбу, а третий, то есть я, примкнул к ним. Вскоре нашёлся четвёртый – Джо.
Под «павшими бойцами» подразумевался, прежде всего, руководитель литературно-политического кружка «Вампиловское книжное товарищество», выпустившего самиздат – «Литературные тетради», Борис Черных. Вокруг него группировались несколько студентов филологического и исторического факультетов. В конце мая 1982 года он был арестован и в марте следующего года приговорен судом к пяти годам строгого режима и трём годам ссылки.
После разговора в курилке Игорь Чёрный и Семён Маренин сразу же принялись разрабатывать рукописные документы типа программы и устава партии. По настоянию Чёрного в уставе появилось положение о том, что член этой партии не имеет права добровольно из неё выйти, это однозначно считалось предательством, за которым следовала смерть. Как и кем будет приводиться в исполнение смертный приговор, не уточнялось. Никто из нас даже не предполагал, что такое может случиться. Но случилось именно с Джо.
Наше преступное сообщество успело провести одну публичную акцию. Однажды на стенде с объявлениями в здании филологического факультета появился плакат с нарисованным изображением Че Гевары, Энгельса и с загадочной и размашистой аббревиатурой «НК» – «Новые коммунисты». Плакат провисел на стенде около часа, его мало кто видел, потому что в это время на факультете шли занятия – преподаватели и студенты находились в аудиториях. Антисоветчину обнаружил кто-то из деканата и сорвал. Виновников вычислили быстро, но, как ни странно, ЧП не случилось.
Зато ЧП чуть не случилось с Джо. Он заявил, что уходит из организации. Когда Чёрный сообщил это известие, произнес слово предательство и сделал вывод, что предатель должен поплатиться своей жизнью, Маренин и Примкнувший несколько опешили и смутились. Ведь тогда происходящее они воспринимали не за игру, а за настоящее дело. Ни больше, ни меньше, такое славное и приятное дело всей будущей жизни. И что его может сопровождать мокруха или даже самая маленькая мысль на эту тему, никак не укладывалось в их головах.
Чёрный выглядел подчёркнуто серьёзно, даже трагично и, не дождавшись ответа, спросил:
– Как решим? Среди нас четвёртый – лишний.
– Давай отпустим, – промолвил Примкнувший.
– Нет, будем голосовать, – вспомнил про устав Маренин.
За казнь предателя поднял руку Чёрный, за помилование – Семён Маренин и Примкнувший. Так наш приятель Джо с перевесом в один голос остался в живых.
Мы учились на филологическом факультете и, конечно, читали не только роман Ф.М. Достоевского «Бесы», но и были знакомы с «Катехизисом революционера», созданным современником знаменитого писателя и предтечей русского революционного террора Сергеем Нечаевым. Исходя именно из его практического наследия, Игорь Черный почти через сотню лет попытался разыграть ситуацию, подобную той, что произошла со студентами в Санкт-Петербурге. В 1869-м году они создали так называемую пятёрку, и, когда против главаря Нечаева выступил студент Иван Иванов, тот его заманил в старинный грот, оглушил и выстрелил из револьвера в голову.
В 1983 году Чёрному исполнилось 20 лет, Примкнувшему – 19, Маренину – 18, а их предполагаемой жертве Джо – 26 лет. Любопытно было бы узнать и тогда и сейчас, как наш главарь при его решительном настрое собирался осуществить свой кровавый замысел, если бы... Кинжалом? Огнестрельным оружием? Устроил несчастный случай? Его спрашивали, но что он ответил, пробурчав какую-то невнятицу себе под нос, не запомнилось.
Впрочем, вскоре пришлось расставаться с Джо совсем по другой причине. Его отчислили после первого же семестра за неуспеваемость из университета. Однако на следующий год он опять поступил учиться уже на исторический факультет, проучился первый семестр и вылетел за двойки. Ещё раз попал заочно на филфак – и с тем же результатом. В дальнейшем сдавал вступительные экзамены на только что открывшийся факультет психологии или социологии и поступил, отучился семестр и ушёл. Получить полное высшее гуманитарное образование ему так и не удалось. Последним его занятием была уличная торговля книгами. Он прибывал на электричке из Слюдянки, где жил, в Иркутск, отравлялся на книжные развалы, скупал литературу и убывал обратно, где перепродавал её с наценкой. Книжный бум быстро прошел, и Джо исчез навсегда.
Павел Мигалев, Иркутские кулуары
Фото здания из Иркипедии
Возрастное ограничение: 16+
В наших соцсетях всё самое интересное!
