Максим Лавлинский: главное, чтобы ребенок стал личностью
25 апреля 2022
За двенадцать работы молодой педагог понял: основа взаимоотношений с детьми – личный авторитет учителя.
"Глагол" уже сообщал, что 35-летний учитель информатики лицея ИГУ Максим Лавлинский признан учителем года и получил квартиру.
В интервью газете "Право выбора" Максим Лавлинский рассказал о случайном выборе профессии, о том, почему не нужно вешать на детей ярлыки, к чему приводят формализм и строгая иерархия в отношениях с учениками, и о том, как найти плюсы даже в самых конфликтных ситуациях.
– Максим, почему ваш выбор пал на профессию учителя? Это была мечта детства?
– Нет. Я всегда любил историю и хотел поступить на исторический факультет Иркутского госуниверситета. Тогда ЕГЭ не требовался, но был большой конкурс, и я понимал, что не пройду его: куда мне, выпускнику маленького поселка Рудногорск Нижнеилимского района. Учиться же платно возможности не было, поэтому выбор пал на факультет истории пединститута, где конкурс был чуть меньше. Подал туда документы с полной уверенностью, что стану историком. Когда проходил вступительные экзамены, меня заметили и предложили подать документы еще на факультет информатики и математики. Я прошел испытания и в итоге выбрал второй вариант, тем более что экзамены туда я сдал лучше, чем на истфак. На первом курсе еще подумывал перевестись на исторический факультет, но потихоньку учеба начала нравиться. Когда сходил на первую практику, понял, что мне комфортно в школьном коллективе, нравится атмосфера.
– После выпуска сразу пришли работать в лицей?
– Нет, два года я работал в сельской школе в Усть-Илимском районе. Там было всего шестьдесят учеников. Я чувствовал в себе нереализованный потенциал, мне хотелось большего. Конечно, я работал над собой, развивался, впервые принял участие в районном конкурсе «Учитель года», стал лауреатом. Однако понимал, что могу принести большую пользу. Всё решила встреча: я проходил курсы по повышению квалификации, которые вела преподаватель из лицея, она и предложила мне работу. Уже десять лет я тут.
– С работой учителя связано много стереотипов, в том числе о том, что это женская профессия...
– В моем понимании, гендер влияет на профессию, но не играет решающей роли в успешности, профессионализме. Свои гендерные особенности надо использовать в плюс. Нужно уходить от ярлыков. Мне прекрасно работается.
– Вы выбрали достаточно узконаправленный предмет. Не пугает, что большинство детей могут быть к нему равнодушны?
– Это заблуждение. Сейчас я преподаю информатику, технологию, робототехнику, дискретную математику, инженерную графику. Раньше вел еще и математику. Преподаю у ребят с пятого по одиннадцатый класс.
– И какой из ваших предметов дети любят больше всего?
– Если говорить о межпредметных навыках, то детям больше нравится технология. Если судить с практической точки зрения, то информатика. По нему можно сдать ЕГЭ и поступить в вуз, с чем мои ученики достаточно хорошо справляются. В этом году экзамен будут сдавать четырнадцать детей.
– С точки зрения родителей, бабушек, дедушек, гаджеты и компьютеры – зло. С точки зрения ваших предметов – неотъемлемая часть уроков. Вы учите детей грамотно пользоваться этими благами цивилизации?
– Мне кажется, нынешнее поколение родителей тоже уже не представляет себя без гаджетов. Им самим иногда не мешает поучиться грамотному использованию телефонов. Применение любого инструмента должно быть структурировано. На уроках мы используем телефоны, если их разрешение и размеры соответствуют нормам. Что касается компьютеров, то это часть учебной программы, и мы используем их ровно в той мере, в которой предусмотрено.
– У вас очень хорошее техническое оснащение классов, и это позволяет создавать с детьми интересные проекты.
– На данный момент с ребятами из 10-11 классов проектируем летательный аппарат, у нас уже готово две модели. Их задача – поиск пожаров и наводнений. Сейчас для этого используют квадрокоптеры и самолеты. У первых малые дальность полета и время работы, но есть возможность зависнуть над местностью, они компактные. У самолета другой плюс: он более быстрый, может взять больше оборудования. Но зависнуть над местностью у него нет возможности. Наша разработка – некий гибрид самолета и квадрокоптера. Еще один проект – создание учебного пособия по информатике. Очень много робототехнических проектов. Например, мы создали модель исследователя пещер. Это робот, который сканирует материал, извлеченный из недр, на предмет наличия в нем полезных ископаемых. Не так давно с восьмиклассниками ездили в Москву на соревнования по робототехнике, вошли в число призеров. Представляли проект электромагнитных железнодорожных путей. У Илона Маска есть проект Hyperloop – сверхзвуковой вакуумный поезд. Он очень дорогой. У нас бюджетный вариант, состоящий из следующих основных элементов: двигатель, магнитная подушка, капсула, опоры. Двигатель работает за счет электромагнитов, которые поочередно включаются и выключаются, за счет чего приводят систему в движение. Левитация капсулы относительно подушки достигается за счет разной полярности магнитов.
– Есть шансы, что эти разработки найдут реальное применение?
– У детей часто бывают интересные и перспективные идеи, однако до воплощения в жизнь нужно пройти очень много этапов. Восьмиклассники презентовали свой проект перед высококвалифицированным жюри и получили диплом за идею. Впереди у нас в планах поучаствовать в конференциях городского и регионального уровней. А за лето мы постараемся сделать более наглядный и качественный макет, что позволит провести испытания.
– Дети не могут одинаково любить все школьные предметы, как вы мотивируете ребят, которые не проявляют особого интереса к вашим урокам?
– Может показаться, что в первую очередь нужно работать с мотивированными детьми: они дадут тебе больше результата. Это заблуждение. Мотивированный ребенок сам способен достичь результата. Вместе с тем мы не должны снижать интенсивность и степень погружения в предмет, чтобы опуститься на уровень, доступный самым отстающим ученикам. Надо придерживаться средней планки. Ребенок может быть интеллектуально готов к потреблению материала, но отстает из-за того, что отвлекается на уроке.
Почему это происходит? Он привлекает к себе внимание или, наоборот, уходит в тень, не напрягается. У меня был ученик, который плохо усваивал предмет. Однажды я заметил на его рабочем столе изображения блогеров, причем самых андеграундных. Не знаю, где он их откопал. Я понял, что таким образом он привлекает к себе внимание, в первую очередь мое, намекая на то, что я не особо ориентируюсь в блогосфере. Вроде бы конфликтная тема, но я понял, что это точка соприкосновения с учеником.
Мы стали обсуждать с ним этих блогеров, я, в свою очередь, рассказывал ему про более глубоких персонажей, в том числе из области информатики. Так у нас началось общение, на фоне которого возникло взаимное доверие. Проникнувшись ко мне доверием, ребенок стал лучше учиться.
– С детьми приходится быть еще и психологом.
– В какой-то мере да. Найдя точку соприкосновения с ребенком, проявив интерес к его внутреннему миру, ты можешь вызвать положительную реакцию в целом к предмету. И класс видит, что учитель заинтересован в успехах даже самого отстающего ученика. Часто потенциал таких детей намного выше, чем они показывают. Желание привлечь к себе внимание уже само по себе таит энергию. Такие дети, как правило, очень хорошо принимают юмор, какая-то шутка с их участием очень хорошо срабатывает. Из любой, на первый взгляд, однозначно негативной ситуации при определенном подходе можно получить положительный эффект. Главное – не отвергать, не вешать ярлыки, не раздувать конфликт. Карательные методы только усугубят положение.
Сейчас роль учителя – дать знания – уже не главная. Если у детей спросить, где он может получить знания, он выдаст десятки вариантов, и учитель в этом списке может оказаться на последнем месте. Проблем с поиском информации у детей нет, а вот с эмпатией, с восприятием мира есть. Часто они находятся в личном одиночестве. Такую особенность нужно понимать и использовать во благо. Раньше в педагогике было понятие «портрет ученика». Существовал стандарт того, каким должен быть ребенок в конце одиннадцатого класса, и мы сравнивали всех с этим стандартом. Это грубо и неправильно.
Для меня главное то, что ребенок стал личностью, полноценным членом общества, что у него есть друзья, мировоззрение, он обладает знаниями, необходимыми в профессии. Если он знает что-то меньше, чем другие, это не проблема. Во-первых, он может заполнить эти пробелы с опытом, во-вторых, нивелировать их.
– Нужна ли субординация между учителем и учениками или вам надо быть на одной волне?
– Ученик должен воспринимать учителя как авторитет, его мнение должно быть важно для ребенка. Правилами и карательными методами этого не достичь. Это достигается правильными делами, например, когда ученик видит, что ты справедлив. Можно каждую секунду руководить детьми, контролировать их, и тогда все становятся марионетками, несамостоятельными. Нужно выходить на более творческий уровень. Ученик сам может принять решение, выдать идеи. Идеальный вариант, когда образовательный процесс этого достигает. Если учителю доверяют, он авторитет. Формализма и строгой иерархии лучше избегать.
– Как молодому педагогу завоевать авторитет, если он вчера окончил вуз и внешне ничем особо не отличается от одиннадцатиклассников?
– В первую очередь не попадать в глупые ситуации на уроках. Не надо затрагивать темы, в которых ты еще не разбираешься. Дети сразу почувствуют некомпетентность, и это дискредитирует тебя в их глазах. Я через это проходил. Мы готовимся к уроку, но он может пойти не по сценарию. Даже если ты не знаешь, как ответить на вопрос ученика, так и скажи, объясни, что сейчас ты не можешь дать ответ. Не нужно пытаться найти ответ и плавать в теме. Такие моменты очень тяжело потом исправить. Даже если ты не решишь конфликтную ситуацию, то ты хотя бы не убежишь от нее. Ученики это оценят. Гораздо хуже, если ты загонишь всех в рамки, всем «раздашь люлей» за внешний вид, за незнание. Да, можно построить такие отношения. Но будут ли дети любить предмет и уважать тебя – большой вопрос.
– Внешний вид – очень спорная тема, которая порой приводит к скандалам. Так ли важно, с какой прической ребенок ходит на уроки?
– У любой школы есть свой уклад и традиции. Соблюдать их – обязанность как учителей, так и детей. Наличие такого уклада влияет на то, как ученик позиционирует себя в классе, как его родители воспринимают школу. Если ребенок покрасил волосы в фиолетовый цвет, то надо понять зачем. Если он так противопоставляет себя школе, укладу, системе, с ним надо работать.
Человек не может жить вне системы, он должен быть социальным, а значит, должен быть частью системы. Но не нужно внушать ребенку, что из-за фиолетовых волос он не получит знания. Проходить мимо такого нельзя, но и переходить в агрессию тоже не вариант. Я сторонник уклада. Какой-то стиль, общая культура поведения должны быть.
– Еще один вечный спор: должна ли школа воспитывать? Из ваших суждений я понимаю, что должна.
– Да, воспитательную функцию никто не отменял. Но вопрос в другом: а кто должен воспитывать? Учитель-предметник, классный руководитель, психолог, советник по воспитанию? Думаю, все. Кто-то в рамках урока, кто-то в рамках внеклассной работы. Психолог должен выявить проблемных детей и постоянно с ними работать. В рамках классного руководства и уроков это очень сложно сделать. Классный руководитель может только узнать, что ребенок ушел из дома. А как он решит этот вопрос, как зайдет в поле семьи? Он не владеет методами. Поэтому психолог очень нужен.
Школа должна воспитывать, но это не значит, что родители могут полностью переложить эту функцию на наши плечи. С них ответственность никто не снимал. Например, ребенок сходил на митинг – школа тоже будет отвечать. Родителей спрашивают, как такое произошло, а они говорят: «А в школе не сказали, что нельзя». Удобная позиция. Всегда кто-то должен быть виноват, желательно не я. Так думают люди. Куда сложней признать свою вину. Уходить от ответственности – плохой пример для ребенка.
– Решение принять участие в конкурсе «Учитель года» было спонтанным или вы к этому шли?
– Шел к нему осознанно. Я не в первый раз участвую в городском конкурсе. Первый раз попробовал свои силы в 2019 году и занял второе место. Это меня замотивировало. В этом году решил опять поучаствовать. Честно говоря, я очень люблю конкурсы. Они помогают расти, делиться опытом. Для меня самый главный стимул – возможность развиваться и давать пример детям. Как я могу отправлять учеников на олимпиаду, подвергать их тяжелым испытаниям, если я сам себя не испытываю?
– На конкурсе вы представляли проект по повышению мотивации школьников. В чем его суть?
– Часто на снижение мотивации детей влияют четыре основных фактора: несовременные темы и неинтересные задания, знания, которые не пригодятся в жизни, отсутствие подсказок и права на ошибку и трудность процесса обучения. Я продемонстрировал пять приемов, которые позволяют полностью или частично снизить влияние этих факторов: задания на языке детей плюс их перспективы, важность метапредметных навыков, принцип прототипирования, обучение на ошибках, уместная цифровизация.
– Впервые призом за победу в конкурсе стала квартира. Какие эмоции испытали от такого подарка?
– Когда я принял решение участвовать в конкурсе, я не знал про приз. Конечно, это дополнительная мотивация, большой плюс для моей семьи, потому что мы живем на съемной квартире, а теперь у нас своя, хоть и однокомнатная. Это нечто хорошее, но не решающее для меня. Если бы я не получил такой подарок, я бы не разрушился. Самое приятное, что такой подарок показал: учителя дороги, важны, заслуживают поддержки.
– Теперь вам предстоит принять участие в региональном конкурсе «Учитель года», какой проект готовите для него?
– Буду выступать с этим же проектом, но уже доработанным.
– Как думаете, учитель – это профессия или призвание?
– Призвание. Работа не должна быть конвейером, потоком, рутиной. Если это просто профессия, то твой труд становится конвейером, в роли заготовок – ученики. Чтобы быть учителем, нужно иметь психологические и интеллектуальные предпосылки. Вопрос в другом: как понять, есть призвание или нет? С опытом. Ты можешь почувствовать себя хорошим учителем только через несколько лет работы. А может, уйдешь из профессии сразу, хотя думал, что это твое. Чтобы проникнуться учительской профессией, нужно поработать несколько лет, тогда поймешь, получаешь ты от этого удовольствие или нет. А без удовольствия работать очень тяжело. Надо запастись терпением, пережить некоторые неудачи, дать себе время адаптироваться.
– Публичность учителей достаточно часто критикуется: выложил в соцсети фотографию с отдыха, высказал мнение, отличное от остальных, ведешь ТикТок – осуждение. Нет ощущения, что педагоги живут под увеличительным стеклом, их постоянно оценивают?
– Любой учитель должен быть готов к этому. Имеешь публичную профессию – готовься к тому, что за тобой будут следить, тебя будут оценивать. Не стоит делиться в открытом доступе своим личным пространством, запускать туда людей. Не надо личное переводить в публичное. Это правило снимает большинство проблем. Зачем провоцировать? Я могу выложить фото с похода в горы, но если я пойду с друзьями в парилку, то не буду делиться этим событием. Разница есть, хоть и то, и другое – моя личная жизнь. Это вопросы воспитания.
– Давайте вспомним ваши школьные годы. Каким учеником вы были?
– Любознательным, но немного ленивым. Но я старался хорошо учиться. Любил историю, математику. У меня сохранились очень теплые воспоминания о школе, об учителях, запомнились их человеческие поступки. Они меня никогда не бросали, всегда помогали, многому научили. Помню, как учительница по немецкому пригласила к себе на чай. Для меня это было нечто удивительное. Навряд ли я сейчас смог бы так же. Я отставал по предмету, не был особо в нем заинтересован, и она искала ко мне подход, хотела пообщаться в неформальной обстановке. После того жеста я иначе посмотрел на учителя. Понял, что это такой же человек, как я, что он ко мне неравнодушен. Мое поведение на уроке после этого изменилось в лучшую сторону. Учительница по истории давала почитать книги по предмету из личной библиотеки. Для меня это было очень ценно.
– Сейчас общаетесь с учителями?
– Да. После «Учителя года» мне позвонила преподаватель по математике. Очень рада была за меня, хвалила. Мне приятно, что меня помнят.
– Провокационный вопрос: сбегали с уроков?
– Было дело. Повелся на уговоры одноклассников. Потом понял, что мне не надо было идти у них на поводу. Я и своих ребят этому учу: не нужно слепо слушать других, в приоритете должно быть личное мнение.
– Какой вы видите школу будущего?
– Хорошо оснащенной с технической точки зрения. Хорошая техника и технологии уже не роскошь, а необходимость. В ней должно быть очень удобное и крутое пространство, в котором комфортно всем: и учителям, и детям. Это должно быть место, где детей понимают, поддерживают, ими занимаются, а не только дают знания.
– Частая проблема учителей – нехватка свободного времени. Оно у вас есть?
– Не так много, как хотелось бы, но есть.
– Как его проводите?
– Люблю играть в баскетбол. Играем с коллегами, учениками и их родителями, с выпускниками. Иногда выступаю в школьном театре. На выпускном капустнике учительским коллективом ставили «Трех мушкетеров», я играл роль Д’Артаньяна. Очень люблю гулять с дочкой. Чем старше она становится, тем интереснее наше общение.
Ани Думикян, Право выбора
Возрастное ограничение: 16+
В наших соцсетях всё самое интересное!
