Владимир Демчиков: Иркутск, декабрь 1917-го и декабристы

26 марта 2020

В Иркутске есть улица Декабрьских событий, название которой многие иркутяне связывают с восстанием декабристов. В этом заблуждении есть своя логика: два дома-музея декабристов (Трубецкого и Волконского) действительно находятся недалеко от нее. Однако на самом деле в названии улицы упомянут другой декабрь – декабрь 1917-го, когда большевики попытались в первый раз силой захватить власть в Иркутске.

После октябрьского переворота 1917 года в Петербурге и Москве большевики, как известно, проиграли выборы в Учредительное собрание. Победу тогда одержали эсеры. Причем в Сибири большевики получили намного меньше голосов, чем в европейских губерниях. Однако к этому времени они уже имели сеть ячеек «красной гвардии» (то есть частично вооруженных боевых групп рабочих на заводах и в мастерских) и были готовы к силовому захвату власти. 30 ноября 1917 года (все даты – по новому стилю) в Иркутске был образован большевистский Военно-революционный комитет (ВРК), орган Объединенного комитета рабочего и солдатского советов.

В противовес ему городской думой Иркутска был создан Комитет защиты революции под командованием эсера Тимофеева.

В течение двух недель большевистский ВРК пытался подчинить себе военные формирования Иркутска при помощи точечных арестов командиров и агитации среди солдат. Почти всех арестованных большевиками офицеров практически сразу удавалось освободить. Однако собрание солдат-представителей частей иркутского гарнизона приняло решение одобрить действия ВРК и перейти всем гарнизоном в его распоряжение. Солдатам начали раздавать оружие.

Кроме солдат и милиции, разоруженной Военно-революционным комитетом ранее, оружие в Иркутске имели казаки и юнкера, обучавшиеся в Военном училище и в трех школах прапорщиков.

17 декабря большевики, ободренные переходом гарнизона на сторону ВРК, арестовали губернского комиссара Временного правительства эсера Лаврова. После этого они начали захват государственных учреждений и конфискацию продовольствия у населения – «солдат революции» надо было кормить. 18 декабря Военно-революционный комитет приказал юнкерам и казакам сложить оружие. Ответом был отказ. Юнкера потребовали производства в офицеры, выдачи денег на обмундирование и отправки в полки, на что им было сказано, что никаких полков более не существует. Позднее в советской истории этот отказ юнкеров подчиниться большевикам, конечно, назовут «мятежом».

В ночь на 21 декабря солдаты и отряды «красной гвардии» начали артиллерийский обстрел военных училищ. Днем 21 декабря юнкера, вооруженные стрелковым оружием и пулеметами, под командованием своих преподавателей стали выходить из зданий училищ и захватывать близлежащие кварталы в центре Иркутска.

В городе в те дни стояли 40-градусные морозы, но по реке шла шуга – быстрая Ангара обычно замерзала только к январю.

На стороне большевиков было, как пишут в одной из книг о тех событиях, от 6 до 16 тысяч человек (солдат и рабочих-«красногвардейцев»). Против них выступили около 600-800 юнкеров и от 100 до 150 добровольцев. Точную численность противоборствующих частей установить невозможно, но такое соотношение сил, вероятно, близко к реальности. Какая-то часть юнкеров, как известно, покинула училища и разбежалась. Кроме того, в ряды большевиков вливались пролетарии из ближайших городов, да и просто местные жители, желавшие «встать на довольствие». В общем, по крайней мере, по численности вооруженные части большевиков значительно превосходили оказавших им сопротивление юнкеров. К тому же у большевиков была артиллерия.

К вечеру 21 декабря юнкера, которых было, напомню, меньше тысячи, действуя организованно и грамотно, взяли под контроль центральные кварталы Иркутска. 22-26 декабря в городе шли ожесточенные бои. В результате большевики были выбиты из центра города и отброшены на левый берег Ангары. Соединявший два берега понтонный мост был разведен. Около 150 большевиков при этом оставались на правом берегу в Белом доме – бывшей резиденции генерал-губернатора, ставшей штабом ВРК.

Тут надо сделать пояснение для тех, кто не был в Иркутске. Центр Иркутска находился на правом берегу Ангары, там были сосредоточены административные здания, государственные учреждения, главные торговые улицы. На правом берегу располагались военные училища (кроме одного) и казармы юнкеров. Левый и правый берега Ангары связывал понтонный мост. При этом по левому берегу Ангары проходил Транссиб, связывающий Иркутск с соседними крупными городами. На левом берегу находился вокзал и станция Иннокентевская (сейчас Иркутск-Сортировочный), там жили рабочие железной дороги. Пока шли бои за Иркутск, по левому берегу в город поступала помощь большевикам: в Иркутск приехали черемховские шахтеры, рабочие из Ачинска, Красноярска и других пролетарских центров. С левого высокого берега била по центру Иркутска большевистская артиллерия, по Транссибу прибывали новые орудия. Город горел, очевидцы с левого берега отлично видели и позднее описывали, как вспыхивали известные всем городские здания и центральные кварталы.

Кроме того, во время боев по железной дороге в охваченный беспорядками Иркутск стекались мародеры из соседних городов и деревень. Во время боев, до того, как мост был разведен, юнкера держали мост под обстрелом и вели из пулеметов огонь по толпам людей, прибывавших на вокзал и идущих с левого берега на правый. То есть фактически рубежом между Иркутском и «остальной Россией» в те дни была Ангара. На левом берегу были большевики. На правом – юнкера, отрезанные от железной дороги и, значит, от возможных источников снабжения.

Сейчас, когда пытаешься представить себе логику юнкеров и их командиров, кажется, что с военной точки зрения выдавить большевиков из центра на левый берег было полным абсурдом – они отрезали себя от Транссиба.

Но выбора у юнкеров не было: помимо романтического желания «очистить город» (то есть центр) от красных бандитов, была еще и сложившаяся картина противостояния, в которой большевики с самого начала опирались на левый берег, на рабочие кварталы вдоль Транссиба и вообще на доступ к железной дороге. Единственная школа прапорщиков, находившаяся на левом берегу и способная перекрыть Транссиб на подходе к Иркутску, колебалась. Чтобы обезопасить тыл, большевики выдали юнкерам этой школы «отрезы на обмундирование», билеты на поезд (поезда, как ни странно, продолжали ходить) и по 250 рублей на человека на дорожные расходы, после чего левобережная школа разошлась. Путь по Транссибу был свободен.

Итак, 26 декабря сообщение между двумя берегами было прервано, уличные бои закончились. Большевики 27 и 28 декабря продолжали обстреливать центр Иркутск из пушек с левого берега Ангары. А 29 декабря отряд из 153 большевиков, оборонявших Белый дом (штаб Военно-революционного комитета), сдался в плен юнкерам – у них закончились боеприпасы.

Опасаясь за судьбу своих товарищей, 29 декабря большевики заключили с юнкерами перемирие. 30 декабря было заключено соглашение, по которому предполагалось формирование новых органов власти, и было принято обязательство не преследовать друг друга. То есть события чуть было не закончились каким-то фантастическим компромиссом, вряд ли жизнеспособным – но все-таки на бумаге оформленным. Однако прибывшие из других городов большевики отказались возвращаться в свои города до полного установления в Иркутске власти Советов.

1 января на Ангаре появился лед. 4 января река окончательно стала, естественное препятствие между берегами исчезло. По льду в центр Иркутска беспрепятственно вошли части большевиков. Юнкера уже не могли оказать никакого сопротивления: их было значительно меньше, их боевые арсеналы были пусты. Часть офицеров и юнкеров, понимая бесперспективность сопротивления, уехала на восток. Многие юнкера были ранены и находились в госпиталях. Вошедшие в город большевики объявили, что перемирие и соглашение о новых органах власти более не имеют силы. Попавшие в руки большевиков юнкера и казаки были расстреляны, раненых, по некоторым воспоминаниям, добивали в госпиталях. Это при том, что из захваченных юнкерами в плен в Белом доме 153 большевиков никто не пострадал (по крайней мере данных об этом нет нигде, а те большевики, которые погибли в Белом доме ранее и похоронены рядом с ним, были убиты во время боевых действий).

Так в Иркутске была в первый раз установлена советская власть, так началась гражданская война, продлившаяся 4 года. Перебравшиеся в Забайкалье офицеры и юнкера влились в отряд атамана Семенова. Напуганные обыватели тихо пережидали, чем все закончится.

Декабрьские события 1917 года в Иркутске по жестокости боев и количеству жертв уступают только аналогичным событиям в Москве. В иркутской летописи приводится количество погибших: «На 30 декабря 1917 года было убито 229 солдат и красногвардейцев, 52 юнкера и офицера, 6 казаков, около 300 человек ранено. Пострадало огромное количество мирных жителей: на 1 января 1918 года в Кузнецовской больнице находилось 170 трупов, в военном госпитале - 35, в 1-й школе прапорщиков - 26, больнице Штейнгауза - 10, в Глазкове - 93. В 20-х числах января 1918 года в ледниках только Кузнецовской больницы хранилось около 200 неопознанных трупов. Неизвестное количество тел было унесено Ангарой.»

Кроме сотен погибших, огромный ущерб был нанесен городу. В результате боев и большевистских артиллерийских обстрелов центр города был сильно разрушен и наполовину сожжен. Многие брошенные дома были разграблены.

Советская власть была установлена, но несколько сот юнкеров и немногочисленных добровольцев все-таки сопротивлялись красным почти две недели, без снабжения и без подмоги.

Говорят, погибших юнкеров похоронили в ограде Успенской церкви, когда-то стоявшей на бывшей Ланинской улице. Улицу Ланинскую в 1920 году, после второго установления советской власти, переименовали одной из первых – и назвали улицей Декабрьских событий, в память о событиях 1917 года. Успенскую церковь – вместе с погостом – позднее снесли, а образовавшуюся на ее месте площадь назвали площадью Декабристов (тех самых, 1825 года). Так в городе возникла площадь Декабристов на улице Декабрьских событий, два декабря теперь резонируют почти в унисон.

В позднее советское время, с его склонностью к победоносным трактовкам исторических событий, вдруг появилась версия, что в названии улицы имелись в виду «декабрьские события» 1919 года – восстание большевиков против Колчака. Это, конечно, не так. Именно декабрьские события 1917 года воспринимались иркутскими большевиками как прямое продолжение октябрьской революции, а большое количество погибших именно в тех боях требовало увековечения. Не случайно могила большевиков, убитых во время боев за Белый дом в декабре 1917-го и тогда же похороненных в его ограде, была позднее превращена в мемориал, существующий до сих пор.

Однако это странное топонимическое совпадение, почти тавтология – площадь Декабристов на улице Декабрьских событий – сыграло с названием улицы печальную шутку: как было сказано, подавляющее большинство иркутян считает, что «декабрьские события», давшие название улице – это восстание декабристов. А про юнкеров, декабрь 1917, уличные бои, артиллерийский обстрел города большевиками – никто уже и не помнит. Как не помнят и о том, что в далеком 1917 за «новый мир» в рядах большевиков сражались в основном люди немолодые (об этом, в частности, говорится в воспоминаниях П. Луненка «То, что помнится», записанных писателем О. Корнильцевым), а за «старый мир» – несколько сот мальчишек. К тому времени, когда они вышли с оружием из своих училищ, уже не было никакой империи, не было уже и Временного правительства. Половина их товарищей разбежалась, армия на их глазах превращалась в бандформирование – и все-таки за что-то они вышли и отбили город.

Невозможно не думать об «альтернативной истории» тех событий. Что было бы, если бы зима в тот год была теплой, и на Ангаре так и не образовался лед еще хотя бы в течение пары недель после того, как большевиков выгнали из города? Как бы развивались события, что было бы с Иркутском? С заключенным перемирием, с так и не сформированными коалиционными органами власти, с «непримиримыми большевиками» из других городов, желавшими непременного установления советской власти в Иркутске и продолжения обстрела города из пушек? Как бы все развивалось, если бы просто не замерзла Ангара?

Рядом с улицей Декабрьских Событий и на площади Декабристов я прожил большую часть жизни и тоже долго считал (по крайней мере, в школе), что оба названия – про одно и то же, то есть про восстание декабристов 1825 года. На месте снесенной Успенской церкви и кладбища при ней, на котором были похоронены погибшие зимой 1917 года юнкера – то есть на той самой площади Декабристов – после войны был разбит сквер. В детстве я там катался на трехколесном велосипеде по дорожкам, посыпанным красной каменной крошкой.

Автор: Владимир Демчиков

Фото из открытых источников

Возрастное ограничение: 16+