Уходя, оставьте Свет: наши учителя – участники войны ходили без наград…
14 августа 2025
Мы не живем на показ, а показываем жизнь. Эти слова Елены Свижак стали основой проекта Глагола38 и сервисной компании «Колымская», посвященного исторической памяти.
Воспоминания иркутянина Юрия Тарбеева о его школьной жизни мы опубликуем в двух частях. Август – время подготовки к школе, и пока молодые мамочки собирают детей, взрослые бабушки и дедушки могут повспоминать свою школьную юность.
В 1945 году мы с матерью вернулись в Иркутск. На улице Декабрьских событий, 27 жила мамина младшая сестра с сыном. Жила она у родителей мужа. Её муж Николай погиб на фронте, под Сталинградом. Квартирка была небольшая: прихожая-кухня и светлая комната. Мне она запомнилась как очень уютная квартира. Рядом, на улице Франк-Каменецкого была школа. В неё меня и определили. Проучился я в ней, по-моему, не всё первое полугодие второго класса. Помню красивое здание. Потом в нём была, кажется, школа работающей молодежи. Теперь, после реставрации, там музей истории нашего города.
Уходя, оставьте Свет: на даче у деда-пенсионера в Большом Луге
Окно в конце коридора с широким подоконником. На нём можно было свободно сидеть. Из всех обитателей школы помню только крупного чёрного пацана по фамилии Моспан. Он спросил меня, откуда я приехал, почему я говорю не так, как остальные мальчишки. Беседы мы вели на том самом подоконнике вдвоём. Почему-то всегда было солнечно. А может мне просто казалось. Такое вот воспоминание осталось у меня от этих школьных дней. Моспана потом я видел на боксёрских рингах города. Выступал он в средней весовой категории. Запоминался своей необычной стойкой на ринге. Она была больше похожа на борцовскую, чем на боксёрскую. За это он получал замечания и даже предупреждения.
Мама устроилась на работу в трест «Союзслюда», уборщицей. Ей дали комнатку-коробочку в доме по улице Степана Разина. Ближайшая мужская школа была начальная школа №5 на улице Чкалова, недалеко от ангарского моста, хотя буквально за забором у меня была школа №17. Это была женская школа. Через дорогу на улице Доронина была ещё одна школа №19, но тоже женская.
Двухэтажное здание нашей школы было выложено из красного кирпича, приземистое, крепкое, мрачноватое и холодное. Классы мне казались с большими окнами. На первом этаже то ли холл, то ли зал плохо освещённый. На переменах зимой мы здесь давали волю жеребячеству. Гвалт стоял неимоверный. Разогревались на весь предстоящий урок. В ней я заканчивал четвертый класс.
Учительница Надежда Васильевна куталась в серую шаль. В другом наряде я её и не помню, хотя и жила от нашего дома в нескольких шагах, на улице Доронина. В том же дворе жили мои одноклассники Валера Шишов и Найдан Дурхисанов. Сейчас вспоминаю любопытную деталь: в своём классе не было никого из наших домов и даже из соседних.
С некоторыми одноклассниками и после уроков находились какие-то общие интересы и дела. Во внешкольное время у Юры Бархатова во дворе смолили лодку, плавали с его дедом зажигать бакены на Ангаре. С Юрой Абросимовым у него во дворе играли в баскетбол. Прибили обруч от бочки к телеграфному столбу и носились вокруг него. С Юрой Лядовым ездили в район Баяндая за земляникой. Они, да и другие одноклассники, приходили ко мне, и мы тоже были чем-то заняты. Но что любопытно - не смешивались мои дворовые и школьные друзья-товарищи. Уж очень разные были интересы и увлечения у пацанов.
Двое друзей этого времени - Эдик Гаклин и Володя Здоровеннов - вообще стоят особняком в наших взаимоотношениях. С ними вместе шли по жизни, разъезжались по местам распределения, гуляли на свадьбах, пытались подружить детей, что-то строили на дачах и дома друг другу. Жили одной общей судьбой. Разлучила нас только «дама с косой». Того и другого я поочередно проводил в последний путь, когда им было за семьдесят. Бывает и такое.
Уходя, оставьте Свет: квартира и ее обитатели, которых нельзя забыть
После окончания 4-х классов часть ребят ушла в «фазанки», ПТУ (фабрично-заводские училища, профессионально-технические училища). Некоторые пошли сразу по предприятиям, заводам учениками, чтобы через шесть месяцев иметь зарплату. Среди них чаще всего были второгодники, более возрастные и менее успешные ребята. Была в ту пору и такая форма обучения профессии. В трудные, тяжёлые послевоенные годы рабочие руки нужны были везде.
В числе других меня перевели в мужскую среднюю школу №15 имени А.М. Горького. Школа была большая, просторная, со светлыми классами и кабинетами. Говорят, что она строилась по проекту как школа-госпиталь. Вполне допускаю.
Широкие лестничные марши идут по двум сторонам - можно разделить потоки. На свободных лестничных площадках расположены просторные, с хорошим естественным освещением предметные кабинеты биологии, химии, физики. На первом этаже на площадке в проёме между лестницами, ведущими вверх, стоял огромный монумент шагающего Сталина. О его кулак, полусогнутой руки, мы набивали шишки на лбу, когда играли в пятнашки.
Директором школы был историк Владимир Иванович Дулов. Судя по тому, что даже самая мелкота знала, что у нас директор Дулов, а в школе №11 - директор Иосиф Александрович Дриц, это лучшие школы в городе. Школы - соперники. Так было.
В нашей школе не было ни спортивного, ни актового залов. Рядом со школой в красивом старинном здании располагалось педучилище. У них тоже не было условий для занятий спортом и торжественных встреч. Во время директорства Дулова активно обсуждалась идея строительства между школой и училищем помещения с необходимыми залами. В воздухе уже витало предчувствие победы. Но директор защитил кандидатскую диссертацию и перешёл работать в пединститут. Наверное, хороший был директор.
После его ухода сразу закончились разговоры о строительстве. Новым директором стал Ионушас. Сейчас думаю: может и хорошо, что ничего не нагородили. А то стоял бы какой-нибудь сарайчик прямым укором. Завучем все эти годы был Мануйлов Александр Александрович, или Сан Саныч. С его участием и молодого учителя физкультуры (на фото он кудлатый в правом верхнем углу) спортзал мы всё-таки построили с помощью лопаты и носилок. Учился я тогда в 8-9 классе. На первом этаже справа от входа убрали стену между двумя классами, выбрали грунт метра на два. Строители покрасили, побелили. На торцах зала приделали шведскую стенку, повесили шест и канат. На боковых стенах разместили крепления для волейбольной сетки. Полный ажур.
Слева от входа была раздевалка. Здесь же сидела женщина, которая следила за гардеробом и подавала звонки на уроки и перемены. Дальше была каптёрка военрука, комнатка физрука. На втором этаже напротив лестничной площадки располагались кабинет завуча, учительская и кабинет директора школы.
Военное дело преподавал бывший офицер, скорее всего, из многострадальной пехоты. Постоянно нам объяснял, что плацдарм, город или населённый пункт освобожден тогда, когда там обосновался солдат с винтовкой или автоматом. Самолёты отбомбили – улетели. Артиллерия отстреляла – перенесла огонь глубже. Танки прогрохотали по улицам – пошли вперёд. Пехотинец пришёл – наступил сапогом, винтовку «к ноге». Всё. Территория наша.
Ходил он чаще всего в офицерских сапогах, галифе и гимнастёрке. По сезону надевал китель. На кителе и гимнастёрке были нашивки о ранениях: красная, желтая, зелёная. Всё испытал воин – тяжёлое, среднее и легкое ранения. И судя по всему, каждый раз возвращался в строй. Наград не носил. Орденские колодки ещё не прижились. Надо сказать, что все наши учителя - мужчины, участники Великой Отечественной войны, ходили в школе без наград.
Слева от входа на первом этаже была небольшая каптёрка, где лежали наглядные пособия, противогазы, винтовка с просверленным стволом и различные плакаты. В школе мы занимались строевой подготовкой. Стрелять по какому-то графику ходили в тир под ТЮЗом. Выдавали патроны, определяли мишени и по команде начинали палить из мелкокалиберных ТОЗовок. Всё, в конце концов, превращалось в весёлый балаган.
Об учителе черчения среди пацанов ходили легенды. Рассказывали, что он до войны работал лётчиком-испытателем на нашем авиазаводе. Оттуда ушёл на фронт. Был дважды сбит. После войны вернулся в Иркутск. На завод не взяли. Обожали мы его. Поражал он нас своими возможностями. На классной доске без линейки чертил прямую горизонтальную линию в 10 см. Измеряли – точно десять сантиметров. Становился боком к доске и на вытянутой руке чертил без циркуля окружность, ставил в центре точку. Проверяли циркулем. Всё сходилось. Мы понимали, что это отработанные трюки. Но всё равно впечатляло.
Предмет он преподавал доходчиво, интересно. Задержался он у нас недолго. Поводом для увольнения послужил неприятный случай в нашем классе. Один из шалопаев принёс в класс заострённый стержень из проволоки. С такими приспособлениями мы катались на рулевиках (самоделки подобия саней «Чук и Гек») по лужам и на реке. Во время урока «герой» тыкал соседей по партам. Учитель отобрал «игрушку», выгнал наглеца за дверь.
Он из коридора просовывал физиономию в щель и орал в адрес преподавателя гадости. Тот не выдержал. Стержень, который он держал в руке, метнул в обидчика. Дротик прочно вонзился в дверь. Класс в ужасе замер. Стояла тишина недоумения. Учитель с трудом выдернул стержень из двери и молча, вышел из класса. Больше мы не видели в школе участников инцидента.
Астрономию у нас преподавали учителя-физики. Большую часть уроков проводили в школе, но отдельные занятия проходили в городском планетарии. Располагался он в здании Троицкой церкви на улице 5-й Армии. Один из куполов превращался с помощью проекторов в звездное небо. Было наглядно и красиво. После таких уроков можно было вечером попытаться что-то отыскать на небе.
Со временем планетарий закрыли, церковь отремонтировали. Зал дохода в казну, наверное, не приносил, но и не пустовал.
Был в нашей школьной программе предмет, о котором тоже хочется рассказать: чистописание. Начали мы осваивать чистописание ещё в начальной школе. Корпели над ним чуть ли ни до 5-6 классов, может быть меньше. Но уж очень мы от него устали.
Выполнять работы можно было только в специальной тетради «в косую линейку». Существовали тетради для математики «в клеточку», для русского языка «в линейку» и по чистописанию - «в косую линейку». Писать на уроке мы должны были деревянной ручкой с пером №86. Это, наверное, самое большое перо по размеру с мягким пишущим заострением.
С помощью этого пера можно было выписывать элементы букв с «нажимом». Написанный текст по правилам чистописания смотрелся весьма даже привлекательно и красиво. Но пацаны во все времена одинаковы. В ходу у нас были металлические, трубчатые ручки с колпачками с двух сторон. Очень удобные, невелики по размеру. В один колпачок вставлялось перо (не №86), а в другой – огрызок карандаша. Всё у тебя под рукой для письма и рисования. Если же вынуть оба колпачка, то получалось малогабаритное духовое оружие. Комочками жёваной бумаги с помощью трубочки можно было с высокой точностью попасть в необходимый затылок, ухо или даже нос.
Ручки эти безжалостно изымались. Преследовались и авторучки. Генка Зельберг принёс в школу подарок дяди: сувенирную немецкую авторучку шестигранной формы, довольно большая. В неё заливался целый пузырёк чернил. Перо было красивое большое, чтобы не сказать огромное, но правильной формы и писало очень мягко и легко. Пробу пера провели, по-моему, все без исключения. Оценку дали самую высокую.
Недолго мы наслаждались немецким качеством. На одном из уроков физики учитель Логинов изъял запретный предмет. Мольбы всего класса не подействовали, не растопили сердце воина – артиллериста. Обещал вернуть по окончании школы. Со временем, видимо, обещание забыли обе стороны.
Уходя, оставьте Свет: когда на месте многоэтажек стояла наша избушка
Был в нашем классе Володя Поляков. Ухоженный, опрятный мальчишка, хороший ученик. Запомнился мне он своим почерком. Буковки все были одинакового роста, четкие узенькие, похожие на него, расположенные плотно. Самое запоминающееся было то, что наклон его букв был справа налево, а не как у других. Строчки смотрелись как завалившийся штакетник. Больше мне подобного почерка пока видеть не довелось. Можно представить, каково было мальчишке ломать себя на чистописании. Хуже рыбьего жира по утрам.
Про остальных учителей во второй части.
Партнер проекта – сервисная компания «Колымская».
Возрастное ограничение: 16+
В наших соцсетях всё самое интересное!
