Владимир Демчиков: Ultima ratio Фиделя Кастро

27 ноября 2016

Смерть лидера кубинской революции товарища Фиделя Кастро предсказуемо поляризовало нашу сетевую братию. Об этом Владимир Демчиков.

Одни радуются смерти тирана, другие скорбят по великой мечте и клянутся в верности идее борьбы за свободу. Сторонники Фиделя достают из архива древние песенки типа «Куба – любовь моя» в исполнении давно умершего Магомаева и бурно по-советски ностальгируют. Их противники злорадно козыряют свеженьким видео ликующих кубинских эмигрантов в Майами, мучительно напоминающим энергичные прыжки арабских толп 11 сентября. И те, и другие крепко тузят друг дружку в каментах, навешивая оппонентам сетевых тумаков покрепче, расфренд и бан (умеренный до сильного) бушуют на просторах русского фейсбука.

Первое мое воспоминание о Кубе, так получилось, было уже связано со здоровым младенческим нигилизмом. Где-то перед школой в нашем детском саду я услышал от Котьки (знавшего множество хороших песен) переделку той самой известной песни Магомаева. Шестилетний Котька вдохновенно и заговорщически, как он умел, пел нам вполголоса: «Куба, отдай наш хлеб! Куба, возьми свой сахар! Нас <обманул> бородатый Фидель! Куба, иди ты <к черту>!» Я, как сейчас помню, тогда даже не вникал особо, почему какая-то Куба забрала наш хлеб, и где тут у нас «ее сахар», но про «бородатого Фиделя», который нас <обманул>, запомнил очень хорошо. Тем более что Фидель был вот он – в телевизоре.

Примерно тогда же я, помню, читал детскую книжку «В горах Сьерра-Маэстра». Ни слова, конечно, оттуда не помню, помню только какие-то коричневые иллюстрации. Потом, по мере взросления, я становился, как и все мы, зрителем той особенной картины мира, которую оказалось возможным выстроить с приходом телевидения. В этой картине мира американская военщина и исторически предшествующая ей, но разгромленная нами нацистская Германия (в кинохронике) бомбили мирные города, скрежетали и боролись против шагающего по планете коммунизма – и где-то в этой картине мира была великая отважная Куба во главе с Фиделем. Фидель ходил с бородой в берете и военной форме, произносил эмоциональные речи, размахивая правой рукой, и героически боролся с проклятой Америкой. Потом американцы руками Пиночета убили Сальвадора Альенде (который был союзником Кастро, но ходил в костюме, судя по телевизионной картинке), однако Кастро был жив, как были живы и другие его соратники: товарищи Даниэль Ортега, Менгисту Хайле Мариам и кто-то там еще. В общем, мир как-то держался против бомбардировок американской военщины, строил социализм и неостановимой поступью шел к коммунизму.

В университете я, как на грех, перестал относиться к социалистической идее и особенно к практике строительства социализма сочувственно – росло понимание того, что происходит, появились университетские друзья, книжки. К тем нашим сверстникам, которые все еще искренне боролись за коммунизм, мы уже тогда, в университете 70-х, относились с иронией, как к слегка малохольным (а зря, между прочим, как раз сейчас они все в полном порядке и прекрасно себя чувствуют). А все эти многочисленные «товарищи фидели кастро», не вылезающие из нашего телевизора и наших газет, уже не вызывали ничего, кроме холодной иронии – как и престарелые советские руководители, их старшие командиры в борьбе за торжество коммунизма.

Потребовалось время, чтобы аллергия на коммунизм, заработанная в СССР, начала проходить, и чтобы наконец я смог отличать то, чем коммунизм был реально интересен (все-таки Брехт и Эрнст Буш – это хорошо, Сикейрос, Ривера, Маяковский – это интересно) от убогой и людоедской практики «построения социализма». В середине двухтысячных я несколько лет приятельствовал с одним музыкантом, кубинцем, приезжавшим на гастроли к нам в Россию и, судя по всему, жившим по сравнению со своими соотечественниками довольно неплохо. Этот мой товарищ много рассказывал мне о том, как устроена жизнь на «острове свободы», о закрытых границах, о том, как работает у них на Кубе распределительная экономика (что «можно иметь» и чего «нельзя»), о нищете и теневом секторе, благодаря которому люди худо-бедно сводят концы с концами. Про Фидела он, кстати, говорил сдержанно, не проклинал – скорее, огорчался, что пока есть Фидель – так оно все и будет. В это же примерно время знакомые предприниматели, что называется, расчухали, что на Кубу можно ездить, чтобы там практически забесплатно трахаться. Куба медленно, но верно завоевывала свое место в международном разделении труда и отдыха: гаванские сигары на экспорт и доступный секс на Кубе – пользовались спросом.

Эксперимент по построению социализма в СССР завершился распадом страны, а в других странах – завершился с распадом СССР. Социализм проиграл прежде всего экономически, и то, что спустя 25 лет после краха СССР на Кубе все еще правил Кастро, пусть уже при помощи Рауля, это, конечно, было настоящим чудом. У которого, впрочем, есть и свое объяснение. И связано оно с тем, что социализм проиграл войну за будущее.

Поскольку социализм всегда и везде апеллировал к будущему, позиционировал себя как неизбежное «светлое будущее» для всего мира – он всегда нуждался в таком настоящем, в котором одновременно уже как бы немножко проступало то самое будущее. Построили город – с прицелом на то, как будут выглядеть города будущего, и так далее. Собственно, неспособность поддерживать в настоящем это напряженное ожидание «близкого будущего», наряду с экономикой, и обрушило СССР: в какой-то момент стало ясно, что очаг – нарисованный, и подложить в него полено, чтобы лучше грело, не получается. Будущее как бы выключилось, погасло. Но Фидель как раз смог решить именно эту проблему. Он прожил так долго и занял такое место в головах кубинцев (да и в мировых медиа), что само его физическое существование стало тем самым настоящим, которое устремлено в будущее. Думаю, что многим на Кубе давно уже, как Паниковскому, было понятно, что гири не золотые, и что страна давно находится в тупике. Но Фидель уже стал лично ассоциироваться с социализмом и революцией, он сам стал последним аргументом с пользу социализма, последним игроком за опустевшим столом. Его легендарное прошлое в горах Сьерра-Маэстра, героическая борьба, бесконечные покушения, успешное противостояние Америке (все-таки 11 президентов пересидеть – это не шутка по любому счету), словом, его личная биография и сама его жизнь – это и был тот самый последний бастион социализма советского образца на Кубе, последний аргумент Фиделя в споре, в котором он выигрывал просто потому, что продолжал жить и руководить.

Интересная и поучительная эволюция «образа будущего» в социализме: от светлого будущего всего человечества – к физическому существованию одного человека.

Возрастное ограничение: 16+